Сергей Трищенко - Инспектор по сказкам

Видя, что мужичок примолк, я, для поднятия его духа, рассказал несколько соответствующих анекдотов, сообразуясь со временем и с местом, из чего он заключил, что я – отставной солдат… Я не стал его разочаровывать и мы, мило беседуя, добрались до перекрестка дорог.

Здесь нас – особенно меня – ждало новое испытание и разочарование: мы встретили подобных нам странников. Но, хотя их путь пересекался с нашим, я с удивлением узнал, что они все тоже идут к царю! При этом двое шли справа налево, двое – слева направо, а трое – нам навстречу! И все – к царю?

– Ребята, – спросил я несколько растерянно, – а вы ничего не путаете? Вы все точно идете к царю?

– Знамо дело, к кому же нам еще идти? – выкрикнул здоровенный парень, лицом немного похожий на Петрушку из кукольного театра.

– А как можно идти к царю, если вы все движетесь в разных направлениях? – поинтересовался я, что-то начиная подозревать.

– Дык смотря к какому царю идти, – продолжил седой рассудительный дедок из встречной партии, – тебе, милок, к какому надобно?

– А разве он не один здесь? – растерялся я.

Меня чуть ли не подняли на смех.

– Не-ет, милок, в каждой сказке – свой царь, – продолжал дедок, – я, к примеру, иду к Василию-царю, они, – он указал вроде бы на своих спутников, во всяком случае, двигались-то они в том же направлении, что и он! – идут к Царю Дадону, евти, – он махнул рукой направо, – к царю Салтану… А тебе к кому надо?

– Да я и сам не знаю, – почесал я затылок.

– Ну ты тогда посиди здесь, подумай, а нам некогда: спешить надо, покуда цари наши какую войну меж собой не устроили. Тогда им уж точно не до нас будет.

И они все удалились, оставив меня совершенно замороченным.

Царь – не один. Собственно, все вроде бы соответствует: раз много сказок, то много и царей. Но куда, в таком случае, следует направиться мне?

– Давай подумаем! – строго сказал я себе, в глубине души надеясь, что мой статус Генерального Инспектора поможет мне вправить мои собственные мозги.

Теперь, когда выяснилось, что с царями здесь явный перебор, следовало как-то определиться со своими дальнейшими действиями. Совершенно очевидно, что ни один из здешних царей-королей не обладает всей полнотой власти, чтобы взять на себя ответственность за всю страну сказок. А мне нужен именно со всей полнотой, чтобы отметить командировку. Поиск такого царя должен стать моей глобальной задачей. Прочие задачи должны рассматриваться как второстепенные и будут выполняться мной лишь попутно.

К таковым можно отнести и выполнение задания по командировке, то бишь собственно инспекция сказок. То есть, поскольку мне все равно придется ходить из сказки в сказку – искать того, кто мне нужен, – заодно я их и проинспектирую. На вопрос соответствия генеральной линии и наличия нарушений. Или их отсутствия.

Но куда идти в первую очередь?

По расстилающимся передо мной дорогам идти нельзя: они меня никуда не приведут. Вернее, приведут туда, куда не надо. Как это мужички говорили? Там – царь Дадон, там – царь Долдон, там – царь Салтан… или я ошибаюсь? И все они совершенно не те цари. Слушай, а может, мне президент нужен? Хоть какой-нибудь, хоть плохонький… Да нет, сказок про президентов пока не придумали. Вот анекдоты – другое дело. Стоп! – прервал я себя. Так продолжать размышления – будешь стоять буридановым ослом.

И я ломанул прямо через луг, по колышущейся под ветром невысокой траве – мне по колено, не больше.

Пер я так долго, не оборачиваясь, но когда все-таки не выдержал и обернулся, то увидел, что развилка исчезла, дорог нигде нет ни одной, а тянущаяся за мной цепочка следов постепенно исчезает, скрываемая распрямляющейся травой.

Дорога назад отрезается. Буду идти вперед.

Я повернул голову в прежнем направлении, сделал пару шагов – и почувствовал легкое головокружение.

Окружающее на мгновение помутнело, и эта муть появилась не у меня в глазах или мозгу, а снаружи: исказились линии всех предметов, приобретя легкий акварельный вид. Но потом все разъяснелось, акварельные тона пропали и я, сделав еще несколько шагов, узрел перед собой чудесную речушку, на которой расположилась премиленькая водяная мельница. За мельницей разлился небольшой зеркальный прудик, из которого доносилось завораживающее пение русалок. Над водой начинал слоиться вечерний туман.

Пели русалки что-то до боли знакомое – не то из оперы "Русалочка", не то не-что народно-старинное, а, может быть, и современную стилизацию вышеназванного. Будь у меня абсолютный слух или музыкальное воспитание, а не жуткие нелады и с тем и с другим, я бы обязательно сказал, что именно они поют.