Ольга Горовая Горовая - - Черный, без сахара…

- А потом, что мешало тебе быть со мной честным? - отставив чай, спросила Надя.

Он протянул руку и вновь провел по ее влажным волосам. А она слишком наслаждалась этим ощущением, чтобы попробовать отодвинуться.

- Я пытался найти подходящий момент, - все так же невесело сообщил Тарас. - И до дрожи в коленях боялся, что стоит мне заикнуться о таком нюансе - и ты уйдешь, не будешь слушать что, да как. Мне казалось, что ты вполне способна именно так отреагировать…, - теплые пальцы коснулись щеки Нади, и она задумчиво прикусила губу.

Как-то не вязались у нее дрожащие колени с внушительным обликом Тараса.

Однако он был прав касательно такого вывода. Надя вполне могла уйти, не выслушав никаких оправданий. Разве после разговора с его женой она не поступила именно так, проигнорировав попытки Тараса что-то объяснить по телефону?

- Подходящего повода никогда не бывает, - невесело пожала Надя плечами. - Тем более, для такой новости.

- Я заметил, - криво усмехнулся Тарас, внимательно наблюдая за изменением выражения на ее лице. - Наверное, раз сто пытался начать с тобой этот разговор, но никак не мог…

Настал Надин черед кривить губы в подобии улыбки.

Она помнила эти попытки там, в селе.

Поняв, что уже не хочет есть, Надя отодвинула сырники вслед за чаем и, уперевшись лицом в ладони, попыталась осмыслить все, что узнала о жизни Тараса.

Не самый легкий рассказ. Несущий в себе горечь и какое-то опустошенное безразличие к тому, что столько лет висело на шее едва ли не петлей.

Конечно, Надя понимала, что так чутко отреагировала на такие подробности этой истории из-за того, что он был далеко не чужим ей. Она ведь знала, что уже успела полюбить Тараса. Хотя, все равно не могла понять, как можно было три года перманентно подерживать связь с такой женщиной, какой ей помнилась Анна? Как можно было оставаться связанным с ней, пусть и только на бумаге? Да и вообще, что могло мужчину привлечь в подобной женщене?

Хотя, она допускала, что та не всегда вела себя именно так.

А касательно наплевательского отношения Тараса к собственной жизни…

Что ж, она не могла не согласиться с тем предположением, которое, по его словам, так часто повторяла неизвестная ей мать Тараса. Человек, в которого Надя умудрилась так сильно влюбиться - был флегматиком, причем, ярко выраженно проявлял именно этот психотип. И очевидно, чтобы заставить его что-то сделать - мотивация должна оказаться весомой. Наверное, именно таким было его давнее стремление доказать свое превосходство над одноклассником в глазах Анны. И вероятно потому, утратив этот стимул, Тарас так долго тянул с подачей бумаг на развод.

Надя достаточно много общалась с людьми, чтобы не признать - она видела и более дикие семьи, да и ситуации, по которым те продолжали существовать. Правда, никогда не думала, что будет втянута сама в подобные перепетии.

Хорошо, исходя из таких мыслей, Надя не могла не признаться себе, что верила в его точку зрения на ситуацию. Может быть, только оттого, что хотела верить, но верила.

Однако это пока мало что значило. Ей стоило все предельно четко взвесить и обдумать.

- Думаешь, я опять что-то недоговариваю или обманываю? - как-то грустно спросил Тарас, наблюдая за ее молчанием. Его пальцы погладили плечи Нади.

Она медленно покачала головой.

- Нет, я очень надеюсь, что в этот раз ты полностью откровенен со мной, - со вздохом признала Надя, - хотя мысль о ребенке меня не радует…

- Он не мой, - Тарас твердо встретил ее изучающий взгляд. - Она даже в свидетельство Леньку вписала. Хотя тогда я и был против этого. Сейчас, - Тарас передернул плечами.- Мне жаль его, серьезно, Надя, Женьку не жаль никому, кроме меня и матери Аньки. Но и терять тебя из-за него - я не хочу. Это не моя ошибка, - он серьезно смотрел на нее.

Надя потерла висок, ощущая, как вслед за слабостью к ней подступает головная боль.

Люди умудрялись находить выход и не из таких ситуаций. Особенно, если имели уверенность, что хотят быть с другим человеком.

Надя осторожно поднялась, стараясь не очень пошатываться.

Тарас тут же подхватил ее руками за талию и заставил перенести на него весь вес. Надя видела по его напряженно сжатым губам, по его нахмуренным бровям, что он хотел бы знать, к каким выводам она пришла. Однако Тарас не выдавал своего интереса вопросами, молча помогая Наде идти к спальне.

Вот с этим ей и предстояло определиться, похоже.

Готова ли она ко всему, что может ее ждать, если решиться быть с ним и дальше? Простить то, что он не был честен с ней?