Array Array - Альбус Поттер и Тайна Слизерина

— Э… как ты? — спросил Джеймс еще тише, и Альбус вдруг осознал, что тот стесняется его, своего брата, попавшего на «неправильный» факультет. Стало еще холодней, будто кто-то применил заклятие заморозки, что использовала мама для хранения продуктов.

— Нормально, — ответил Альбус и, высоко вскинув голову, направился к столу своего факультета.

В зал вошли первокурсники — слизеринцы. Они шли вместе, но Альбус к своему удовлетворению заметил, что Малфой немного отстает. Вроде с ними и вроде нет. Поттер улыбнулся, и было понятно, что эта улыбка адресована Скорпиусу. Малфой-младший нервно сглотнул и отвернулся.

«Придурок, слушаешь идиотов!» — разозлился Альбус и решил, что больше не будет с ним разговаривать. «Не хочешь и не надо! Я не навязываюсь!» — Альбусу снова захотелось разрыдаться, как вчера на ступенях. Внезапно в открытое окно ворвалась белая сова, в которой мальчик без труда узнал старую сову отца по имени Лимп. Ее подарила тетя Гермиона, говорят, она специально заказывала где-то белую, достаточно редкой породы. В когтях Лимп Альбус с ужасом разглядел вопиллер. Настоящий вопиллер! Теперь все услышат, как его семья обрушивает позор на его лохматую темноволосую голову. Ведь ему не простят Слизерина, ой, не простят… вечный изгой… какой ужас... Альбус чувствовал, что слезы вот-вот потекут по лицу, предательские и злые. Но он все-таки сдержался, лишь вцепился в деревянный угол стола изо всех сил, сдирая и без того короткие ногти и стискивая избитые после вчерашнего кулаки. Но руки пришлось из-под стола достать, чтобы развернуть вопиллер. Потому что Альбус знал, что если этого не сделать, то можно получить парочку гнойников на лицо или еще что-нибудь страшное и отвратительное.

— Альбус Северус, — произнес такой родной голос отца, и зал тут же замер. «Даже жевать прекратили, поганцы. Что, любопытно?.. Ну, наслаждайтесь, что еще сказать…». — Мы поздравляем тебя с прибытием в Хогвартс и очень гордимся тобой. Распределение на Слизерин говорит о том, что ты можешь и станешь действительно сильным волшебником. Не слушай никого, помни, что мы с мамой всегда готовы поддержать тебя.

Твой отец, Гарри Джеймс Поттер.

Альбус не поверил собственным ушам. Никаких «ты опозорил семью Поттеров, ты недостоин имен, которые тебе дали» и прочей чуши, что так упорно доказывал ему Джеймс еще перед отправкой в Хогвартс. Отец все-таки любит его. А остальное действительно неважно. И Альбус почувствовал, как настроение стремительно улучшается, ведь впереди школьный день, полный нового и интересного.

Встав из-за стола, Альбус решил дождаться Скорпиуса, его обиды быстро сменялись симпатиями, ведь Малфой ничего плохого ему не сделал и не сказал, а общность тайны и вчерашняя драка делали его только притягательней. Скорпиус спокойно поднялся и направился к выходу.

— Стой! — окрикнул его Альбус. — Я же тебя жду!

— Меня?.. — переспросил Малфой–младший и мелкие, аристократически тонкие черты лица разгладились, на губах показалась улыбка... и тут же исчезла.

— Зачем? — спросил он довольно резко, и Альбус краем взгляда заметил проходящего мимо Нотта, который внимательно прислушивался к их разговору.

— Ну, так, просто. Одному скучно. Пойдем?

Скорпиус выдержал паузу и ответил равнодушно, старательно смотря в сторону:

— Пойдем.

— Ой, а ты знаешь, я так боялся, что отец расстроится из-за того, что я на Слизерине, ну, что здесь Пожиратели учились и многие темные волшебники, а он… а он меня поддержал, представляешь?

— Представляю, — казалось, бледные губы даже не приоткрылись, когда Скорпиус произносил это.

— Ой, прости! Твой же отец тоже, я не подумал... прости… я даже рад, что здесь оказался, это же факультет сильных волшебников и... — ляпнул Альбус и тут же пожалел о том, что сказал. Потому что врать у него никогда не получалось. Он не был рад тому, что на Слизерине, скорее, это вгоняло его в холодное и беспросветное отчаянье. И Скорпиус мгновенно уловил, что он врет. Альбус увидел, как в его глазах равнодушие сменилось откровенным презрением. И зачем он ляпнул про его отца? Но это же правда… «А всегда ли она к месту, эта правда?» — внутренний голос решил проявиться как раз вовремя. Кажется, он так и не будет Малфою другом. Ну и ладно. Не очень-то и… Но дело в том, что хотелось, и еще как.

Школьные дни пролетали быстро, уже через две недели начались тренировки полетов. Летать Альбус уже давно умел. Отец купил ему лучшую метлу, юбилейный выпуск «молния millennium»: тонкая, изящная, она являлась продолжением ловкой руки и так и тянула в полет, в небо. Но строгая преподавательница, постаревшая, но все еще в отличной форме мадам Хуч, не разрешала подниматься высоко. Не выдержав искушения и желания покрасоваться, Альбус задорно ткнул стоящего рядом Скорпиуса под ребра. Приятель неодобрительно скривился, но в голубых глазах зажегся огонек интереса, и равнодушие утекало оттуда, словно по мановению волшебной палочки. — Ну, давай же! – прошептал Альбус одними губами, подбивая Скорпиуса на авантюру. Он был уверен, что тот его понял. Ну, а кто еще? Не Розу же звать с собой, хоть и летает она тоже хорошо, но все-таки девчонка, а посоревноваться по-настоящему хотелось с равным по силе, таким же как он, и Малфой вполне годился на эту роль. Поэтому, когда мадам Хуч показала им маленький золотой мячик-снитч, конечно, спящий, то Альбус еще раз мельком взглянул на соседа, уловил вспыхнувший румянец на высоких скулах и, резко сорвавшись с места, подхватил мячик прямо из рук преподавателя, после раскрыл его и запустил в воздух со всей силы. А дальше... дальше началось самое интересное. Скорпиус не удержался и рванулся за ним, про себя ругая свою несдержанность и проклиная тот день, когда подал руку «подлому Поттеру», подбившему его на этот поступок, который никак не вяжется со спокойным и выдержанным образом Малфоя, в точности, как учил отец. Но самому Скорпиусу этот образ надоел до зубовного скрежета, именно поэтому, почувствовав легкость полета и необыкновенное, ни с чем не сравнимое ощущение азарта, он плюнул на все сомнения и рванул за снитчем вместе с Альбусом. Мадам Хуч стояла, застыв и открыв рот, видимо, полностью опешив от такой откровенной наглости. А двое мальчишек, рванувшихся в небо за снитчем, были хороши. Необыкновенно хороши. И когда с высоты уже было практически не разобрать лиц, мадам Хуч подумала, что у нее де жа вю. Ее ощущение, что в небе сейчас Гарри Поттер и Драко Малфой снова оспаривают свое право на победу, крепло с каждой минутой. Вот только оба, теперь уже однозначно, ловца, были в зеленых мантиях Слизерина, а это возвращало в реальность и напоминало, что сейчас не матч по квиддичу, а двое обнаглевших учеников вырвались из–под бдительного учительского контроля. Громко свистнув в свисток, призывая к порядку разгалдевшийся класс, мадам Хуч быстрым шагом направилась к раздевалке за своей волшебной палочкой, чтобы спустить сорванцов вниз. В небе же разыгрывалась нешуточная борьба за снитч. И когда и Альбус, и Скорпиус одновременно заметили в середине поля снитч, то рванули к нему на одинаково бешеной скорости, выжимая из своих дорогих и быстрых метел все, на что они были способны. Невольные зрители только ахнули, когда мальчишки помчались друг к другу, и через пару секунд стало понятно, что на такой скорости столкновения не миновать. А преподаватель уже выводила легкие пассы палочкой, чтобы замедлить, не дать столкнуться… но было поздно. Лишь в последнюю секунду черноволосая фигурка чуть метнулась в сторону, и раздался отвратительный скрежет двух древков друг о друга, а после стремительное падение одного из малолетних авантюристов. Второй успел удержаться, и отчаянно цепляясь за свою изувеченную метлу, замедлить падение. Упавший мальчишка не шевелился. Еще издалека можно было заметить необыкновенного оттенка платиново-золотистые волосы, полностью скрывшие лицо, искаженное от боли.