Евгений Щепетнов - Лекарь (СИ)

- А почему восемь - посчитал Владимир?

Семён удивлённо осмотрел наряд Владимира и нехотя угрюмо пояснил:

- Один отказался идти , говорит на верную смерть идти не собирается, Говорит - за те гроши он не подряжался воевать. Остальные бойцы потупились в снег, ничего не говоря, но молча соглашаясь с командиром.

- Ну что же - он уволен. Я позабочусь, чтобы в гильдии узнали о его решении и больше не наняли даже сортир охранять. Тем, кто остался, по окончании дела месячный оклад в виде премиальных.

Бойцы немного ожили - так и виделось в их голове - а может выживем? Ну не убьют же они всех? Может поглумятся над лекарем да отпустят - и мы сыты-пьяны? Только Семён стоял нахмурившись - он понимал, что скорее всего живых не будет. Одного охранника они уже убили - это доказывало, что ни перед чем не остановятся. Первый ход был сделан, назад дороги не было.

- Так. Все готовы, значит в путь. Садимся на возки, по четыре человека и в дорогу. Луки приготовьте заранее, тетивы надеть. Стоп! Я сейчас кое-что прихвачу ещё. Владимир забежал в дом, откинул крышку сундука и достал с самого нож, над которым он так долго трудился. Подумал-подумал - куда его засунуть - прорежет всё что можно и нельзя, передумал - взял его в руку, зажав рукоять. Выскочил из избы. Семён - забыли - оставь одного - вон молодого самого - пусть кроме Фёклы никого в избу не пускает. До особого моего распоряжения. Семён мотнул молодому охраннику головой, тот повеселел и радостно соскочил с саней.

- Ну всё, погнали! - хлопнули вожжи и сани легко покатились по набитой дороге...

Морозный воздух хлестал в лицо, а на голову норовили осыпаться с сосен снежные шапки, похожие на причудливые фигурки созданные сумасшедшим скульптором...если бы не серьёзность ситуации, Владимир бы залюбовался расстилающейся прекрасной картиной: вдали, за деревней, засыпанной метелями, сверкала под зимним солнце замёрзшая река, которую местные называли Атиль, над домишками, чёрными коробочками вросшими в снег поднимались вертикально струйки дыма...зимой у крестьян не было дела - ну кроме каких-то промыслов, типа расписывания и вырезания посуда, плетения лаптей и так далее - Владимир читал об этом в литературе и сейчас безупречная память тут же выдала ему строки рассказов о жизни крестьян средневековья. Он задумался об этом, потом отбросил мысли о крестьянстве и обратился к Семёну:

- Слушай меня внимательно: вы должны держать под прицелом лучников, если они начнут садить из луков - тут же снимать их. В драку не лезьте, только если наверняка и из луков. Основная задача - не дать меня нашпиговать стрелами и не дать им прирезать Марьяну, понимаешь? У вас все владеют луками? Могут хоть попасть во что то, или так, для красного словца таскают эти коряги за собой?

- Обижаете, господин лекарь - нахмурился Семён. Я не скажу, чтобы такие чудесники были, соревнований не выигрывали, но моя команда владеет всем доступным оружием профессионально. Уж с пятидесяти сажен попадут в человека, точно.

- Хорошо. Задачу я тебе изложил, сразу рассредоточивайтесь и держите на прицеле лучников. А там по обстоятельствам.

Они помолчали, сани втянулись в деревню...она как вымерла - не было видно ни людей, даже животные как будто куда-то подевались - собаки не гавкали, куры не кудахтали. Может постреляли? - подумал Влад и выкинул из головы всё это. Наконец показалась церковь, с простыми, покрытыми голубой краской куполами и облупленными стенами. Она была закрыта на амбарный замок - насколько знал Владимир, из-за крайней бедности деревни и удалённости её от крупных населённых центров, служить в ней не хотел ни один из священников - кому нужен бедный приход. Сюда ссылали только провинившихся попов - поддающих горькую, или бестолковых, кои в конце концов как то выслуживались и переходили в более богатые приходы, или просто сбегали неизвестно куда. Последний сбежавший ещё и прихватил несколько, как им то чудом оставшихся, серебряных окладов от икон. По слухам он подался в разбойники - где всякого добра хватало - от струсивших охранников до попов расстриг. Площадка перед церковью была утоптана множеством ног - то ли захватчиков, то ли крестьян, собиравшихся тут, как на митинг. Сани остановились и охранники накинули поводья на коновязь у церкви. По командам Семёна охранники разбрелись кто куда, прикрываясь углами домов и сугробами. Влад прошёл дальше, заглянул за церковь - там стояла группа вооружённых людей, в центре её он заметил выброшенного утром из клиники урода и рядом связанную, и видимо сильно побитую, Марьяну. Её глаз заплыл, а из ноздри к подбородку тянулась замёрзшая струйка крови. Влад спокойным шагом подошёл к Марьяне на расстояние тихого голоса и спросил: