Грэм Макнилл - Молотодержец

Окончив речь, Сигурд сел, а собравшиеся короли ударили по столу кулаками. Встал Зигмар и в свою очередь поднял кубок.

— Братья-короли, — начал он.

— И королевы! — добродушно воскликнула Медба.

— И королевы, — улыбнулся Зигмар, кивнув в сторону Фрейи. — Истинно говорит король Сигурд. Свершилось великое событие — мы все собрались здесь. Мы связаны клятвами верности и дружбы. В меня вселяет надежду то, что такие храбрецы сплотились.

Зигмар отодвинул стул и направился вокруг стола с кубком в руках.

— Последние годы выдались воистину темными, фаталисты бродят по земле, терзают нас причитаниями о том, что пришел конец света. Они говорят, что боги оставили нас и теперь нам конец, но я так не считаю. Боги наделили нас многими достойными качествами. Они дали нам ум, чтобы познать эту самую силу, а также смирение, чтобы узреть нашу слабость. Разве это не дары небес? Но говорят: на богов надейся, а сам не плошай. Настоящее собрание является следующим шагом на пути к окончательной победе.

Зигмар подошел к Марбаду и положил руку ему на плечо:

— После смерти отца я побывал в разных странах и лично убедился в наших сильных сторонах. Я видел храбрость. И решимость. Мне довелось повидать воодушевление и мудрость. Все это я узрел в деяниях собравшихся здесь мужчин и женщин. Я сражался бок о бок со многими из вас и очень, очень горд, что вы мои братья по мечу.

Зигмар высоко поднял кубок и продолжал:

— Клятвы людей собрали нас вместе, а узы крови соединили еще крепче.

Правители подняли свои кубки и, все как один, выпили вино победы.

— Никогда! — воскликнул король талеутенов. — Передать командование моими воинами другому?! За такое малодушие боги поразят меня на месте!

— Малодушие? — возразил король Сигурд. — Разве малодушно признать то, что мы должны сражаться как один, иначе нас разгромят? Я знаю тебя, Кругар. Тебе не малодушие мешает, а гордость!

— Верно, — кивнул Кругар. — Я горжусь храбростью могучих талеутенов. И они тоже гордятся своим королем, который двадцать три года ведет их в бой. Куда денется эта гордость, если я тихо отойду в сторонку и позволю другому вести их на битву?

— Молчи, человек, гордость твоих воинов останется при них! — вскричал Вольфила. — Каждый, кто сражался с сыном Бьёрна, знает: нет позора в том, чтобы предоставить командовать ему. Кто прогнал волков-норсов, стучавшихся в ворота моего замка? Ты там был, Кругар, я знаю, и ты, Алойзис, тоже, но именно Зигмар рассеял их ряды и заставил искать спасения за морем!

— Я разделяю тревогу Кругара по поводу передачи командования, — взял слово Алойзис. — Но если каждый из нас станет сражаться сам по себе, то зеленокожие нас по одному и разобьют. Я достаточно дальновиден для того, чтобы передать черузенов под начало Зигмара.

Король унберогенов кивком поблагодарил Алойзиса за поддержку.

— Я не стану лишь наблюдать за битвой, — заявил Адельхард, выхватил из ножен меч и положил на стол. — Остварат жаждет напиться орочьей крови.

— Каждый истинный воин, — грозно высказалась Фрейя, — не станет просто смотреть на битву, где волки Ульрика ждут погибших, чтобы проводить в чертоги упокоения. Я буду сражаться рядом с Зигмаром, ибо мне ведома его сила. Если кому-то из нас суждено взять на себя командование, то этим человеком должен быть он.

— А что же бретоны и ютоны? — спросил Мирза. — Их короли не с нами?

— Марий? — фыркнул Марбад. — Это не человек, а змея. Уж лучше сражаться с норсами, чем с этим коварным подлецом. С северянами, по крайней мере, знаешь, чего ожидать.

— Будь что будет, — сказал Зигмар, — но я пошлю к ютонам посла и дам королю Марию еще один шанс к нам присоединиться.

— А если он откажется? — спросил Марбад. — Что тогда? Безопасность его земель будет куплена ценой смертей наших воинов, но он не прольет по ним слез. Он будет потирать руки и думать, какие же мы дураки. У этого человека нет чести, и ему не место на земле людей.

Зигмар очень любил старого короля, но знал, что ненависть Марбада к ютонам столь велика, что смягчить ее невозможно.

— Тогда мы разберемся с Марием после. Когда покончим с орками, — сказал Зигмар.

Один за другим собравшиеся короли брали слово. Хотя каждый правитель высоко ценил Зигмара, уважал его дела и восхищался дальновидностью, собравшей их, не все были готовы передать ему командование.

Зигмар чувствовал, как постепенно теряет терпение. Одни и те же аргументы снова и снова приводили ему. И он видел, как рушится то, что он пытался построить за прошедшее десятилетие.