Карина Пьянкова - Прикладная некромантия

Что ж, налицо способность к членораздельной и разумной речи, что говорит о возможном сохранении интеллекта у объекта. Правда, обезображенная синюшная морда портила впечатление напрочь.

— Отпусти! — хрипло выдохнуло чудо древней некромантии. — Почему ты помогаешь им после всего, что они натворили?!

— Не отпущу! — так же хрипло ответил я, из последних сил сжимая тварюгу. — Конкретно эти ребята еще никому ничего плохого не сделали!

— Некроманты! Ублюдки! Чудовища! Ненавижу! Убью!

В конце концов ему удалось вырваться, и он для острастки швырнул меня в магический щит, по которому я красивой остроухой тряпочкой сполз с тихим стоном.

— Тварюга, — выдохнул я, с трудом поднимаясь.

И чем ему некроманты не угодили?.. Впрочем, дурацкий вопрос. Признаю, некроманты ему сделали столько плохого, что даже представить страшно. Но это ведь не повод кидаться на всех подряд!

— Кто ты? — как мне показалось, удивленно и даже более-менее мирно просипел немертвый. — Я не видел тебя прежде. Откуда ты явился?

Когда на тебя пялятся темными провалами глазниц, в которых тускло светится зеленоватое пламя, это очень неприятно. Даже если ты некромант-третьекурсник. Маг, создавший эту нежить, уделил преступно мало внимания сохранению ее прижизненного вида. Страхолюдина та еще получилась. Прямо озноб пробирает.

И почему мертвяк безошибочно угадал магов смерти в Анджее и Ремуальде, а ко мне отнесся столь… дружелюбно? Я ведь тоже был некромантом. Даже бить меня начал только за то, что я встал у него пути. Идеи по поводу причин столь доброго отношения имелись, но все они мне дико не нравились.

— Сверху! — показал я пальцем в потолок.

Мертвяк уставился на меня с явным сомнением. Хотя кто знает, что творилось в его голове: сложно разобрать эмоции на изувеченном нежизнью лице.

— Там ничего нет… Там уже целую вечность ничего нет. Есть лишь это проклятое подземелье и мы в нем, — с унынием протянула нежить.

— Тут, выходит, и время замкнулось, — подал голос Анджей.

Эхо понесло слова по коридору.

— Заткнулся бы лучше, — еле слышно шикнул Рем. — Просто он здесь находится много веков, немудрено потерять всякое чувство времени.

— Ублюдки! Падальщики! — вновь разразился бранью немертвый.

— Келе, ты бы попросил его быть повежливее, а то достало уже выслушивать оскорбления от отходов некромантского производства! — чуть заикаясь, обратился ко мне Ремуальд.

— А я тут при чем? — отозвался я.

Новый знакомец, который отнес меня к числу единомышленников, тоже никак не мог понять, с чего бы это я должен пытаться вбить в него почтительность к мастерам смерти.

— Ну как же, тебя он не костерит и даже не пытается грохнуть, несмотря на профессию. Стало быть, вы с ним практически друзья.

— Я?! С ним?! Ты свихнулся?! Я с нежитью работаю, а не дружу!

— Работаешь? — прогудело со стороны нового знакомца.

— Да, — резко повернулся я. Похоже, сейчас придется сцепиться с этим изыском некромантии, но я не позволю, чтобы меня принимали за умертвие. — Я некромант. Недоучка, правда, но если Академия не развалится или меня не вышвырнут, то диплом я получу.

— Так ты не наш? Ты один из них?! — выдал проникновенный и прочувствованный рык мертвяк. Не знаю, как остальных, а меня до подштанников пробрало.

Песец подкрался незаметно и острыми зубами вцепился точнехонько в зад. Скорее всего, меня сейчас будут бить. Больно.

— Если ты имеешь в виду, принадлежу ли я к некромантам, то да, я потомственный некромант в третьем поколении.

— Ты эльф. Эльфы не могут использовать эту проклятую магию.

Кажется, не поверил. Точнее, пока не хочет верить.

— Во мне и человеческой крови хватает. Я учусь на третьем курсе факультета некромантии. Отличник и надежда современной науки, кстати говоря.

Насчет «надежды» я, конечно, загнул, но в остальном сказал чистую правду.

— Этого не может быть. Ты — такой же, как мы, — с полной уверенностью заявили мне.

Кажется, меня низводят до положения высшей нежити. Неприятно.

— А ведь в соответствии с инструкцией неудачные образцы утилизируют, — издевательски протянул я, прекрасно понимая, что сам нарываюсь на трепку. Язык мой — враг мой. Вкупе с фамильным темпераментом.

— Сложно уничтожить то, что сам же и пытался сделать неуничтожимым.

Логично. Его пытались сделать бессмертным.

— Но вас, даже несмотря на внушительное количество, больше нет. Вы не существуете в реальном мире. Это не мир вокруг этих катакомб отсутствует, это катакомб больше не существует в мире. Они были разрушены четыреста лет назад, во время войны с орками, — счел своим долгом сообщить я. Пусть хотя бы правду узнает.