Сергей Пономаренко - Ведьмин подарок

Неожиданно ей показалось, что неподвижное тело любимого слегка задрожало. Она в страхе отпрянула от него. Ей стало страшно и захотелось немедленно бежать отсюда, но ноги не шли. Вдруг опавшая грудная клетка Феликса пришла в движение, и девушка увидела, что тот дышит. «Раз дышит, значит, не мертвец!» — обрадовалась Ангелина и захлопотала возле него. «Не иначе барин колдуй!» — неистово крестись, подумай Васюта, через полчаса зайдя за телом убивцы, чтобы везти к месту тайного захоронения. Той же ночью Ангелина вместе с верным слугой Васютой отвезла Феликса в город, нашла ему лекаря и выходила его.

Васюта, выходя и заходя в комнату больного, незаметно осенял себя крестным знамением, не ожидая добра от свершившегося чуда. Где это видано, чтобы мертвые возвращались с того света живехонькими? Да и не слышал он никогда, чтобы через несколько часов после повешения мертвец ожил. И не чудо это, а скорее дьявольское колдовство! Проклятый Феликс вновь вернулся на землю, а глупые крестьяне, его повесившие, ищут, где он захоронен, чтобы сжечь. А Проклятый Феликс набирает с каждым днем силы и много молча думает, но навряд ли о добрых делах. Другой бы в церковь пошел и свечу в обрамлении чистого серебра, а то я золота поставил бы за свое воскресение, а этот, видать, считает, что так и должно быть.

Когда однажды Ангелина обнаружила, что Феликс ушел от нее и скрылся в неведомом направлении, то чуть с ума не сошла от горя, покончила бы с собой, да тяжела была — ребеночка ожидала от Феликса. Васюта исчезновению ожившего мертвеца только обрадовался.

А вскоре в селе случилось несколько странных смертей, и умерли как раз те крестьяне, которые казнили молодого барина По селу прошел слух, что это Проклятый Феликс мстит им с того света, и еще не один раз вернется…

Ангелина Сосницкая, старая, сморщенная, немощная, в изношенной ночной рубашке, сидела в богадельне на кровати и читала про себя молитву. Призрак пропавшего мужа стал в последнее время тревожить ее по ночам. И не только она его видела, но и другие несчастные обитатели Сулимовки. При его появлении они накрывались с головой одеялами, шептали молитвы и мечтали, чтобы скорее наступило утро. Вот и этой ночью призрак пришел — молодой, каким был перед повешением, только стал еще краше: исчезли следы побоев, нанесенных крестьянами.

— К тебе приходили? — задал свой неизменный вопрос призрак.

— Да, Феликс. Сегодня были. Мужчина и девушка, почти девочка.

— Что ты им сказала?

— Сказала, что мой сын, Феликс невиновен, а все несчастья от внука — непутевого Колека. А о тебе я ничего не рассказывала, как и обещала.

Призрак задумался и вдруг присел рядом с ней. Она услышала, как жалобно скрипнули пружины кровати — разве призрак на такое способен?!

— Жаль мне тебя, Ангелина. Живешь ты на белом свете только благодаря моей доброте: помню, как вынула ты меня из петли. Поэтому и не хочу причинить тебе вред.

— Феликс, ты живой?! — спросила старушка с дрожью в голосе. — Но ты же совсем не изменился с тех пор, а я… — И она заплакала, слезы стекали по ее морщинистому, словно печеное яблоко, лицу.

— Ты не захотела идти со мной рядом, поэтому я ушел. Меня ожидала вечность, а тебя — дряхлость и смерть. — Он с пренебрежением посмотрел на нее.

— Я всю жизнь ждала тебя. — У нее уже не было слез, она только сглатывала слюну, двигая казавшимся громадным на морщинистой шее кадыком. — Почему ты оставил меня… когда я была еще молодой?

— Твоя молодость — мгновение, а моя — вечность… Ты: сегодня поступила неправильно, рассказав о Колеке. К тому же они завтра к тебе обязательно придут, и я не уверен, что ты им еще что-нибудь важное не расскажешь, того, что не для их ушей.

— Колек — мой внук, которого я ни разу не видела и только недавно узнала о нем от Феликса, — тихо промолвила старуха.

— Он перед тобой, — усмехнулся Феликс. — Я нашел нашего сына, теперь он со мной. Но так как он теперь по виду старше меня на тридцать лет, он всем говорит, что я его сын. Представляешь нелепость: мне, его отцу, приходится прикидываться его сыном? Я взял имя Колек — Жало — и уже привык к нему.

— Отпусти сына Феликса — он хороший, — заплакала старуха.

— Он сам захотел приобщиться к вечности, и теперь нас двое, шагающих через десятилетия, столетия, в вечность!

— Я тебя прошу!!!

— Тише! Уже ничего от тебя не зависит. К сожалению, это твоя последняя ночь здесь.

— Ты заберешь меня?

— Да. Я избавлю тебя от мучений жизни и от нищеты. Ведь ты не один раз хотела покончить с собой, и только страх нарушить заповедь Господню и тем самым обречь душу на адские муки останавливал тебя. Я помогу тебе уйти в мир иной, скоро ты избавишься от этого жалкого тела.