Все понятно. Я постаралась глазами выразить всю глубину своего негодования. Так я и знала. Точнее, предполагала, что не все так просто в мотивах Шейла.
— Но судьба постаралась за меня. В данную минуту жизнь в тебе поддерживает магия Танцующих и человеческая наука. Однако выбор есть и сейчас. Только стоит острее. Выбор между другой жизнью и смертью. Что ты выберешь?
— Другой жизнью? — прохрипела я.
— Среди нас.
Дилемма. Жить хотелось, но страшила неизвестность. Какая это будет жизнь? А решать надо, и побыстрее, судя по встревоженному лицу вампира.
— Сволочь ты, — буркнула я.
— Извини, я бы и сам не хотел, чтобы твой выбор проходил в таких жестких условиях.
— Больно будет?
— Скорее всего, да.
Мог бы и соврать для моего успокоения. Но он никогда мне не врал. Разве что немного недоговаривал.
— Я согласна.
Шейл расслабился и обратился к подпирающим стену гостям:
— Она согласна.
А то они не догадались! Незнакомый мужчина выступил вперед:
— Хорошо, начнем. Кто выступит поручителем?
— Я, Шейл из семьи Веран, выступаю поручителем Василисы при обращении ее из человека в Пьющую кровь.
— Я, Павел, одинокий охотник, согласен инициировать обращение Василисы из человека в Пьющую кровь.
Потом Шейл неторопливо приблизился, хладнокровно взрезал себе запястье, и в подставленную кювету полилась густая темная кровь. Как много! Ее аккуратно перелили в бутыль и пристроили на штатив капельницы, в мою онемевшую исколотую руку воткнули иглу, и спустя миг густая алая жидкость медленно заскользила вниз по трубочке. Стало очень холодно, будто по венам начал растекаться жидкий лед, потом тело охватил жар.
— Благодарю тебя, Павел, — донеслось до меня сквозь марево.
— Сочтемся позже, — доброжелательно кивнул мужчина. — Кстати, еще далеко не конец, могут быть неприятные побочные эффекты.
Медленно уплывая в темноту и чувствуя, как разгорается внутри болезненный огонь ломки, я услышала хрипловатый женский голос:
— Шейл, знаешь, эта девочка правильно тебя оценила. Ведь то, что ты задумал и сотворил, — противозаконно.
— Кто бы говорил, госпожа охотница, кто бы говорил.
Вот так я и влилась в ряды нелюдей. Неприятные подробности, связанные с болезненным процессом изменения, описывать не буду.
Получается, с научной точки зрения, кровь Пьющих обладает сильным мутагенным воздействием. Или действует как хищный вирус, ломающий инфицированный организм. Шейл же говорит, что это — сложная магия, но мой возлюбленный — дитя позапрошлого века, я же везде вижу науку, а впечатляющие примеры могущества Карающих не внушают мне доверия. Я вообще никому не верю.
Вы спросите, кем я сейчас работаю? Как и прежде, биржевым аналитиком.
Дом был хорош. Двухэтажное строение с верандой из светло-желтого с прозеленью кирпича удивительно ловко пряталось среди старых деревьев осеннего сада. Сливающиеся с листвой стены дышали свежестью и ароматом созревших яблок.
Узкая тропинка затейливо петляла между пышными кустами и толстыми шершавыми стволами, выводя к веранде, наполненной гулкой звонкой пустотой. Тонкие стекла играли яркими разноцветными красками. Прямо от дверей начинался мягкий ковер, серый, с экзотическим ало-пурпурным узором. Две темные дубовые створки вели в большую залу с белыми стенами и чугунной винтовой лестницей, поднимающейся до самого чердака.
Зала модной планировки делилась на зоны по часовой стрелке: от двери начиналась желто-белая кухня, затем — отделанная белой кожей гостиная и далее шла библиотека с высокими, до потолка, дубовыми стеллажами, заставленными царственно выглядящими книгами. Три окна занавешены плотными темно-серыми шторами того же рисунка, что и ковер.
Лестница спиралью вьется на второй этаж, где четыре двери ведут в запретные для меня помещения: кабинет, особую библиотеку и пару запертых гостиных. А еще выше, на чердаке, под высокой покатой крышей расположена просторная комната, где я теперь и живу. Здесь можно было пройтись колесом, да еще оставалось место для большой мягкой кровати и обычного трехстворчатого шкафа.
Первый и второй этажи носят ненавязчивый отпечаток руки мастера изысканного дизайна. Угловые двери с ручками в форме когтистых львиных лап, отполированные мраморные плитки пола в кухонной зоне с вырезанным на каждой из них знаком зодиака, элегантный в своей простоте подлинник древнего японского пейзажа… А мансарда, несмотря на продуманное удобство, была безлика, но я не жалуюсь. В конце концов, после однокомнатной хрущобы это — несказанная роскошь! Даже не сравнить.
Читать дальше