Анатолий Радов - Изгой - По стезе Номана [СИ]

— Были такие случаи, — перебил старик, и Линк осёкся. — Не бойся. Военачальники понимают, что Вздох будет жарким. Так что примут.

— Спасибо, отец, успокоил, — слегка ошеломлённо выдохнул Линк. — А как ты догадался, что я о себе?

— Ну, так у меня сыновья вот так же — а скажи, батя, вот если скажем мой знакомый один девку обрюхатил… А я тут же лозину и ну его хлестать. Ты что ж это нихтов сын, говорю ему, в свои семнадцать девок-то брюхатишь… Так что меня не проведёшь.

Старик рассмеялся и Линк загоготал вместе с ним. Даже Лонганг заржал, почувствовав, что его хозяину весело.

— Так… так, значит, вон у тебя… тебя сыны какие шустрые, — сквозь смех выдавил из себя Линк.

— Все в батю, — сухо ответил старик, и они вдвоём рассмеялись с пущей силой.

После того, что я сообщил, Артуно отправил в Лутиорд — резиденцию Повелителя, гонца. Написал письмо, закрыл его печатью храмов Семи Дорог и отослал неприметного на вид паренька в путь. Затем пришёл ко мне в келью.

— У меня с собой было немного денег, — осторожно начал я, когда викариус уселся на стул.

— Да, восемь золотых. Они будут возвращены тебе завтра утром. Как и меч. По поводу девушки, — Артуно многозначительно улыбнулся. — Вскоре сюда прибудет отряд орджунов, которые разберутся с местными предателями. А девушку я отправлю в специальный Храмовый Корпус для служительниц Номану. Это тебя устраивает?

— Да, — я кивнул. — Только не нужно делать её служительницей.

— Насильно никто не заставляет выбирать путь служения. Так что не переживай. Завтра до рассвета мы отправимся в Шан-Эрмиорд. Извини, но на всякий случай я прикажу тебя запереть.

— Мне уже незачем бежать.

— Верю. Но всё-таки…

Викариус поднялся и направился к двери.

— Да, — остановился на полпути. — Спасибо, что спас меня.

Через секунду он уже вышел. Хлопнула дверь, потом послышался недвусмысленный звук — дверь подпирали. Ну и чревл с ними. Бежать я уже действительно не собирался. Если всякими там Сат’Чирами займутся орджуны, то надежда на то, что Литу спасут, довольно велика. Из коротких рассказов Альтора об этих воинах-риттерах, я понял одно — ребята они серьёзные. Личная гвардия Повелителя. Большей частью состоит из младших сыновей аристократов, тех, которые вряд ли когда унаследуют хоть что-то по законам Ольджурии, по которым всё имущество отца переходит старшему сыну. И если ты хотя бы третий сын, то дождаться смерти двух своих старших братьев и стать полноправным владельцем семейного добра — практически нереально. Хотя, бывают случаи, когда и старшие по своей воле идут в гвардию.

Впрочем — это только костяк орджунов. Помимо отпрысков аристократов в неё входят и те, которых в нашем мире когда-то именовали бастардами, а также так называемые риттеры из милости. Последним правда нужно проходить в этом звании не меньше десяти лет, после которых они могут быть зачислены в ряды лучших из лучших. А именно такими и являются гвардейцы Повелителя. Особенно те, что составляют костяк, или старшие сотни. Они уже с семи лет становятся пэйжами.

Успокоенный этой новостью, всю ночь я провёл в безмятежном сне. Разбудили меня несколько лёгких ударов в малый колокол. Не дожидаясь, когда отопрут келью, я оделся, натянул сапоги и уселся на краю лежака. Бросил взгляд на божка Номана и на всякий случай девять раз перекрестил лицо. Впереди у меня не самые безопасные времена, авось и пригодится.

Через пару минут в моей келье появился сам викариус. Одет он был в форму воина-храмовника, только вот плащ теперь у него был серого цвета.

— Я аржант, — объяснил он, заметив мой заинтересованный взгляд. — Ты готов?

Молча кивнув, я поднялся.

— Мне вот что подумалось, — торопливо заговорил Артуно. — Всё-таки существует опасность, что лурд или Сат’Чиры наняли по твою душу убийцу, поэтому ты поедешь со мной в карете. Со всеми, на телегах, тебе ехать опасно.

Мы вышли из кельи, и я первым делом взглянул в окно. В глаза сразу бросилась суета во дворе Храма. В центре его стояли в ряд три телеги, запряжённые парами логов, чуть в стороне не особенно шикарная карета с красным крестом на дверце, возле неё шестеро воинов-храмовников. Двое из них были уже на логах, остальные же продолжали приторачивать к сёдлам походное снаряжение. Возле телег стояла шеренга разношёрстных людей, как по возрасту, так и по одеянию. Один из храмовников шагом подвёл лога к ним ближе, и отсчитав рукой шестерых, указал на первую телегу.