Александра Лисина - Белые ночи

Лишь в одном углу не было ярости. Только в одном месте этого кровавого ада еще не разверзались небеса — там, где пронзенный осколком белого меча стоял на коленях черный демон с искаженным отчаянием лицом. Держал на руках умирающую девушку с жестоко обломанными белоснежными крыльями и горестно выл, проклиная вечную вражду двух древних народов. Вражду, которая не позволила ее спасти и которая через несколько минут убьет его самого. Красавица Миарисс была еще жива, и она с мукой смотрела на трепетно обнимающего ее демона — по-прежнему прекрасная, с белым от боли лицом и крупными глазами небесной нимфы. Ее руки нежно гладили его черное тело, губы что-то шептали, расплываясь в тающей улыбке, по гладким щекам катились слезы, но он не слышал — только смотрел на нее крупными черными глазами, позабыв про кипящую вокруг схватку и стремительно бегущие по белоснежной тунике ручейки темной крови. Тянулся к ней, но уже безнадежно опаздывал…

Я хорошо знала легенду о Падшем. Все мы знали ее с детства, как знали и то, что демоны Иира, как ни сильны они были, все же не победили в этой войне. Когда-то очень давно они просто ушли из нашего мира и больше не тревожили его. Но им не сочувствовали — слишком много крови было на этих когтистых руках, чтобы горе одного из них могло растопить лед многовековой вражды. Слишком много боли и печалей, слишком много погибших…

История эта проста и печальна, как печальна и грустна дошедшая до нашего времени старая легенда. Говорят, крылатая красавица однажды похитила сердце и душу Повелителя демонов. Захватила его в плен, одолела в долгом поединке, но не убила, как повелевал их Закон, не замучила и не отравила, как требовали старшие сестры. Просто не смогла, потому что неожиданно увидела в нем нечто, мимо чего не сумела пройти мимо. Что-то иное, совсем не то, о чем говорилось в кругу мудрых жриц. Она почувствовала его живое сердце и мятущуюся в сомнениях душу. Спасла его своей чистотой и сама не заметила, как влюбилась. А потом решилась на настоящее безумие: попыталась остановить древнюю вражду, захотела изменить устоявшийся порядок, удержать два народа от многовековой бойни. Спасти его от неминуемой гибели. Своей жизни не пожалела, вопреки воле сестер спустилась к нему, закрыла собой в той последней битве, потеряла крылья, жестоко поранилась и почти упала… но все равно не смогла. Не успела просто. А он не остался жить без нее, кинувшись в отчаянии на чужой меч. Тоже не смог. И ушел вслед за возлюбленной, бросив свой осиротевший народ растеряно бродить по развалинам, неверяще переглядываться да горестно вопрошать небеса: за что?!..

Грустная, я же говорила, история. И весьма поучительная, кстати, потому что не только демоны тогда страшно проиграли. Не только их могучий король пал в той последней битве. Но и Повелительницы Бурь потеряли свою венценосную крылатую сестру: считается, что Миарисс была последней королевой среди прекрасных небесных Дев. И так же, как Падший, навсегда покинула свой воинственный народ.

После этого ничего не досталось — ни демонов, ни их вечных противниц, ни высоких чертогов, ни поломанных крыльев. Ни крови, ни следа, ни пепла. Демоны Иира растворились во мраке времен. Повелительницы Бурь, как говорят, какое-то время еще жили среди обычных смертных. Но, лишившись своих давних врагов и потеряв большую часть воинствующих сестер, устав от боли и тоски по ушедшим, в конце концов, тоже покинули эту землю. Вот уже больше трех тысяч лет покинули, милостиво подарив ее людям, эльфам, гномам… а заодно, оставив на месте былой вражды старую, глубокую и болезненную, до сих пор не зажившую рану, которую спустя много веков так и назвали: Мертвая Пустошь.

Возможно, они и по сей день ведут свою затянувшуюся войну. Где-нибудь там, в другом мире, о котором мы не имеем никакого понятия. Возможно, где-то остались следы их былого присутствия. Я не знаю. Легенды умалчивают. Возможно, все так и было, а может, это — просто старая сказка, которой никогда не суждено стать правдивой историей. Вот только мне сейчас немного не до нее: оторвавшись от созерцания картины и бережно приподняв легкую крышку шкатулки, я заворожено уставилась на второе за сегодняшний вечер чудо — крупную голубую жемчужину, лежащую внутри на красной бархатной подушечке. Вот он, мой новый амулет. Мощный, невероятно чистый, налитый силой по самое горлышко… тот самый, что так долго будоражил ум моего маленького хранителя. Но теперь я его понимала. Рум был прав: его нам хватит на всю оставшуюся жизнь.