Ольга Климова - Там...

Наш отряд уже довольно давно подпирал спинами забор, когда наконец вернулись посланные в обход. Лица у них были удрученные.

— Там целая армия по периметру. Нас тут как-будто ждали. Все наготове стоят.

— Армия? Еще несколько отрядов?

— Отрядов? Их там несколько тысяч!

— Вы знали, что тут нас будут ждать? — Седой грозно придвинулся к Шатиру.

— Я не знал, что тут нас будет ждать армия, — тот честно посмотрел ему в глаза, но сделал ударение на слове армия.

— Зачем бы вы сюда ни пришли, как вы собираетесь отсюда уходить?

— Если мы найдем то, что ищем, к нам на помощь сюда придет гораздо большая армия. Поверь мне, Седой.

— А если не найдешь? — он продолжал надвигаться на мага.

— Мне кажется, тогда и Таросам мы будем ни к чему. Седой, вам ведь хорошо заплатили, и вы знали, куда именно мы идем. И с каких это пор наемники обсуждают, куда им идти, после оплаты? — маг казался маленьким под нависшим над ним воином.

— Мы не знали, что отсюда нет выхода.

— Пока еще тебе есть куда идти, — маг кивнул на ворота, прогибаясь под натиском наемника.

— Хорошо бы твои слова оказались правдой. Я бывал во многих переделках. Но то, что происходит сейчас — самое безнадежное дело. И сейчас я сам с радостью сверну тебе шею, лишь бы увести своих людей отсюда целыми.

Шатир встал носом к носу с Седым и, выделяя каждое слово, произнес.

— Безнадежным дело станет, если мы ничего не найдем за этими воротами. И эта ситуация покажется тебе раем по сравнению с тем, что может начаться.

Оба застыли, но я заметила, что Седого гложет сомнение. Остальной отряд поделился на две группы. Воины Седого встали ближе к нему, а Кирд, Элрон и я остались на местах. Глаза Кирда метались от одного к другому, а рука дернулась к оружию. На лице четко проступила тревога, и он интуитивно заслонил меня собой, сделав шаг вперед. Элрон не двигался, но было видно, как напрягся каждый мускул у него на лице и волосы наливались на глазах золотом. Почти не меняясь внешне, он выглядел собранным и словно застывшим перед броском.

— Хочешь сказать, что девчонка, и трое мужчин здесь по столь важным делам, что…

— Седой, я ничего не хочу тебе объяснять. Это будет долго и бестолково. Ты можешь хоть сейчас развернуть свой отряд и уехать. Дорога-то свободна. И даже если вас остановят, я более чем уверен, что вас отпустят живыми, возможно после допросов. Убивать вас им нет нужды. Больше ты и твои люди мне тут не нужны. Либо ты остаешься и помогаешь мне, и при удачном исходе дела твой отряд будет самым богатым и востребованным в этих краях.

— Если мы тебе не нужны, зачем нам оставаться?

— Остается вероятность, что вы можете понадобиться.

— А на что ты надеешься? Как выбираться отсюда?

— Седой, мы ведь убегали все это время. Выиграли расстояние, но убегали. И нас троих ищут. И знают, куда мы пошли. Я в Холмах оставил Совету послание. Найдем то, что ищем, будем просто сидеть и ждать помощь.

— И она придет?

— Не сомневайся.

— А при неудачном исходе?

— При неудачном тебе не удастся воспользоваться в полной мере даже теми деньгами, которые ты успел скопить.

Шатир расслабился и легко смотрел снизу вверх в глаза Седого. Он уже понял, что выиграл.

На лице предводителя наемников отчетливо читалась работа мысли. Тени пробегали одна за другой. На минуту, мне показалось, что он борется с желанием все бросить и уйти, и остаться до конца.

Привыкший защищать, а не сбегать с поля боя, он не мог побороть страх перед огромной армией, скопившейся вокруг крошечной кучки людей, и неопределенности и непонятности происходящего. С другой стороны, прекрасно понимая, чем для него может обернуться столь дурная слава, он взвешивал все за и против. Наконец, он решился и усилием воли заставил себя повернуться к своим людям.

— Я принял решение, и я остаюсь и иду дальше. Но я не могу заставить каждого из вас последовать своему примеру. Когда мы войдем в эти ворота, обратного пути не будет. Пусть каждый примет для себя решение и уходит, пока есть такая возможность. — Он обвел всех своих подручных тяжелым взглядом. — И я хочу, чтобы вы знали: уход отсюда я считаю самым благоразумным.

— Почему тогда ты остаешься? — Пряник подозрительно покосился назад, на открытую равнину.

— Сам точно не знаю, — Седой пожал плечами. — Я вроде неплохо в людях разбираюсь. Шатир хоть и прохвост каких свет не видел, но я ему верю. Что-то тут странное происходит и слишком серьезное для меня. Разум говорит бежать отсюда, а что-то гложет остаться.