Ольга Голотвина - Пасынки Гильдии

Ну, положим, не одна она в Аргосмире такая… но ведь именно она, сославшись на зубную боль, отказалась быть Щедрой Дамой на недавнем празднике! Это какая же лютая мука должна была терзать жемчужные зубки Айлы, чтобы она отказалась покрасоваться перед толпой? Год за годом плела интриги, подсыпала соперницам слабительное в еду перед праздником, даже однажды врукопашную схватилась с одной тщеславной красоткой. А тут вдруг взяла и отступила!

Уж не знала ли она, что красивого шествия не получится, что из толпы полетят камни и комья грязи, а бедняжки Щедрые Дамы вынуждены будут прятаться под носилками?

А если еще вспомнить, что в дворцовом храме пожар начался именно тогда, когда там были три женщины: выжившая из ума престарелая принцесса, хлопотавшая возле нее служанка и… и обворожительная Айла!

Размышления принца прервало карканье старого Эшузара:

– Ты глянь, что вытворяет твой гильдейский щенок! Ты посмотри, как он перед Унгичаром вертится!

– Я, дедушка, смотрю, – отозвался принц. – И не удивляюсь. Я на кого попало деньги не поставлю. Если этого парня стражники Тагиора по всему дворцу гоняли и не сумели изловить…

– Да врут они все, эти Подгорные Охотники! Унгичар этого сопляка одним ударом убить может.

– Этим ударом, дедушка, по нему еще попасть надо… О, видишь?

Эшузар досадливо помянул Тысячеликую: гильдейский звереныш, выбив у противника меч, наступил на клинок и довольно скалился во всю пасть.

– Надо же, шустрый, – удивился король-отец.

– Он, дедушка, не в мусорной куче найден, – сообщил принц то, что ему перед самым турниром поведал один из слуг. – Он сын Аргидана, властителя Замка Западного Ветра, который только что одолел всех на ристалище. И брат тех здоровяков, что так ловко срывали копьями кольца.

– Из знати, стало быть? – подобрел старик. – На отца с виду не похож, но кровь чувствуется… Эх, не знал я этого до начала поединков. Может, на него бы и поставил.

– Поздно, дедуля, – заверил его внук. – Ставки сделаны, этот парень добывает деньги не тебе, а мне.

Старик демонстративно отвернулся и уставился на поле, где Хашуат тщетно пытался пробить жесткую защиту, в которую ушел «щеголь» Ранра.

Принц без помех смог вновь предаться мыслям о золотоволосой Айле.

Если красотка и впрямь Жабье Рыло – брр, звучит-то как! – то почему она обхаживает Венчигира, на которого еще недавно и смотреть не хотела?

Еще недавно Ульфест сказал бы: «Ну и радуйтесь оба!» Но принц уже не был прежним. Осторожнее стал. Осмотрительнее.

Наследный принц для Айлы – кусок не по зубам. В любовники годится, в мужья – ну никак! Король Зарфест сам выберет для наследника жену, будущую королеву Гурлиана. А нахалку, возомнившую о себе, быстро выдадут замуж в лесную глухомань и повелят сидеть там безвыездно, пока красотка не состарится и мхом не обрастет…

А вот Венчигир – цель, которой можно достичь. Сложно, но можно. Хоть и королевской крови, а все же младшая ветвь.

И что же, порадоваться за друга?

Осторожно, Ульфест! Вспомни, чему тебя на днях жизнь научила. Если после этой свадьбы что-то случится с наследным принцем, кто займет его место? И кто тогда будет женой наследника престола?

То-то и оно…

Возможно, Венчигир сам и не подстроит кузену несчастный случай: воспоминания детства, старая дружба, то да се… хотя ручаться нельзя. Но вот его жена, особенно если она и впрямь заправляет преступным миром столицы, такой несчастный случай устроит легко, изящно и не запачкав своих белых ручек. И громче всех будет рыдать у погребального костра.

Не дождешься, дорогая!

Извини, Венчигир, но не быть тебе мужем бело-розовой златовласки. Считай это воздаянием судьбы за предательство. Ульфест еще не придумал, как расстроить вашу нежную идиллию, но придумает обязательно.

А если Айла – просто смазливая придворная дама, которая хочет еще разок сходить замуж? Если Ульфест, как дедуля, даже в карканье ворон в дворцовом парке слышит голоса заговорщиков? Ну и пусть. Лучше посмеиваться над собою за осторожность, чем позволить другим посмеиваться над тобой за глупость. Дедулю, между прочим, тоже можно понять, нелегка жизнь дворцовая. Хоть иди в городской зверинец и забирайся в клетку с тиграми, чтобы немножко отдохнуть…

От мыслей о тяготах королевской жизни принца отвлек слитный рев толпы и торжествующий возглас деда. Хашуат, десятник Алмазных, все-таки пробился сквозь защиту противника.

Раздосадованный Зарфест поднял руку. Низкий звук колокола поплыл над полем, давая победившим бойцам небольшую передышку перед главной схваткой.