Энн Бишоп - Наследница Теней

– Начинается голосование по делу Сэйтана Деймона Са-Дьябло, желающего стать опекуном Джанелль Анжеллин. Кто против?

Нерешительно поднялись руки, и Андульвар содрогнулся, заметив необычный взгляд Сэйтана, глаза которого словно остекленели.

После того как голоса были подсчитаны, никто не проронил ни слова, не осмелился даже пошевелиться.

– Проведите голосование еще раз, – тихо произнес Сэйтан.

Первый Трибун ничего не ответил на это, и Второй Трибун коснулась его руки. Через несколько секунд в кресле Первого Трибуна осталась лишь кучка пепла и черная шелковая мантия.

«Мать-Ночь! – воскликнул про себя Андульвар, наблюдая за тем, как один за другим тела возражавших рассыпаются прахом. – Мать-Ночь…»

– Проведите голосование еще раз, – все тем же тихим, мягким тоном произнес Повелитель Ада.

Решение и впрямь было единодушным.

Второй Трибун невольно положила руку на сердце:

– Князь Сэйтан Деймон Са-Дьябло, Совет единогласно дарует вам все отцовские…

– Родительские. Все родительские права.

– Все родительские права на ребенка по имени Джанелль Анжеллин, с этого часа до дня, когда она достигнет совершеннолетия, то есть когда ей исполнится двадцать лет.

Как только Сэйтан поклонился Трибуналу и направился к выходу, Андульвар покинул свое кресло и распахнул двойные двери в дальнем конце зала Совета. Он вздохнул с облегчением, когда Сэйтан, тяжело опираясь на трость с серебряным набалдашником, медленно прошел мимо.

Битва еще не окончена, подумал эйрианец, закрывая двери и следуя за Повелителем Ада. Совет, конечно, в следующий раз сумеет противостоять Повелителю более тонко, но этот следующий раз непременно будет.

Когда они наконец шагнули в прохладный ночной воздух, Андульвар повернулся к своему старому другу:

– Что ж, теперь она твоя.

Сэйтан поднял лицо к ночному небу и устало прикрыл золотистые глаза.

– Да. Она моя.

Окруженный стражниками, Люцивар Яслана, эйрианец-полукровка, Верховный Князь, вошел во двор, ожидая услышать приказ о своей казни. Не было иных причин приводить сюда жалкого раба из соляных шахт. У Зуультах, Королевы Прууля, были причины желать его смерти. Притиан, Верховной Жрице Аскави, он, напротив, был нужен живым, поскольку она до сих пор надеялась превратить его в племенного жеребца. Однако во дворе рядом с Зуультах стояла не Притиан.

Доротея Са-Дьябло, Верховная Жрица Хейлля.

Люцивар расправил темные, кожистые крылья, надеясь, что жгучий воздух пустынь Прууля наконец высушит их.

Леди Зуультах бросила взгляд на капитана стражи. Через мгновение раздался свист плети, оставившей на спине Люцивара глубокий рубец.

Тот зашипел сквозь стиснутые зубы и покорно сложил крылья.

– Любое другое действие, выражающее неповиновение, будет наказано пятьюдесятью ударами, – зло предостерегла Зуультах, отвернулась и о чем-то заговорила с Доротеей Са-Дьябло.

Какую игру они затеяли? – подумал Люцивар. Что могло выманить Доротею из ее хейллианского логова? И что это за рассерженный Князек с Зеленым Камнем стоит поодаль от женщин, сжимая в руке сложенный отрез ткани?

Осторожно выпустив ментальный импульс, Люцивар уловил эмоции. От Зуультах, как обычно, исходила волна возбуждения и жестокости. От Доротеи – нетерпение и страх. Под гневом неизвестного эйрианцу Князя таилось горе и чувство вины.

Страх Доротеи представлял наибольший интерес, поскольку означал, что Деймона Сади до сих пор не поймали.

Улыбка удовлетворения заиграла на губах Люцивара.

Заметив эту улыбку, Князь с Зеленым Камнем преисполнился враждебности.

– Мы зря теряем время, – сердито бросил он, шагнув к эйрианцу.

Доротея обернулась к нему:

– Князь Александр, подобные вещи стоят де…

Филип Александр развернул ткань, взяв ее за верхние углы.

Люцивар пораженно уставился на запятнанную простынь. Кровь. Сколько крови… Слишком много крови. Кровь была ментальной ниточкой. Если он направит ментальный импульс и коснется этого пятна…

Его душа замерла, едва не разорвавшись на части.

Люцивар заставил себя встретиться с враждебным взглядом Филипа Александра.

– Неделю назад Деймон Сади похитил мою двенадцатилетнюю племянницу и отвел ее к Алтарю Кассандры, где избил и изнасиловал ее. – Филип встряхнул руками, и кровавые пятна заплясали перед глазами у Люцивара.

Тот с трудом сглотнул, пытаясь удержать желудок на положенном месте, и медленно покачал головой.