Алиса Эльфман - Под знаком мертвой птицы

- Здравствуй, принцесса, - знакомый бархатисто-тягучий голос вывел меня из раздумий.

- Привет, - бросила я ему, - Сразу предупреждаю, я не могу тратить на тебя слишком много времени, так что, если тебе есть, что сказать - говори.

Андрей лениво усмехнулся в ответ и неспешно подошел ко мне. Я настороженно следила за ним, а оборотень неожиданно приложил палец к губам, призывая меня к молчанию. Тут я, наконец, поняла, что именно заинтересовало его - моя звезда из сапфира, "подарок" кхана.

- Что ты?.. - договаривать я не стала, увидев, как Андрей быстрым непрерывным движением провел пальцем по синей поверхности и что-то прошептал.

- Не люблю, когда-то за мной кто-то следит. Думаю, это и тебе не по нраву.

Я подозревала, что Нихиль использует талисман, подаренный мне, как некий проводник между нами - однако не думала, что звезда - это своего рода "жучок"! А вот свою осведомленность я решила не демонстрировать оборотню; еще решит сего доброго, что я специально все так задумала… Поэтому я сделала бооольшие изумленные глаза и хлопая ресницами, спросила:

- О чем ты? Кто именно следит? - надеюсь, я не переиграла.

Кажется, Андрей поверил моей маленькой зарисовке на тему: "Удивленная наивная девочка".

- Не знаю, кто. Просто я посчитал, что лишние уши нашей беседе не нужны… - он испытующе посмотрел на меня, но я и не дрогнула под взглядом угольных глаз и согласно кивнула.

- Верно. Я хотела, чтобы мы поговорили наедине…

- У тебя, наверняка, есть вопросы. А я постараюсь ответить на них.

Хм, интересно, почему в этой простой, на первый взгляд, фразе мне упорно мерещился некий подвох?..

- Ты знаешь кто я, - это было утверждение, а не вопрос; Андрей и не старался скрыть того, что он в курсе моей прошлой жизни, скорее наоборот, - Мы были знакомы… когда меня звали Миа Кхель?

Короткий кивок согласия. Ну да, мне никто и не обещал, что ответы должны быть развернутыми. Ладно… я все равно добьюсь от него информации, даже если добиваться придется в прямом смысле этого слова.

- Ты один из возрожденной сотни, Черного Феникса?

Непонимающий взгляд, полный удивления. Или действительно не понимает, или хорошо изображает. Ну, мне-то разъяснить несложно, я не то что все остальные и загадками стараюсь не разговаривать.

- Ты был одним из Народа Первой Зари, которые потом ожили, чтобы… - я замолкаю, понимая, что лишнего в моей двусмысленной ситуации лучше не болтать.

- Нет.

Это уже, определенно, прогресс! Так глядишь, и до предложений с деепричастными оборотами дойдем - буду роокхелцам преподавать русский. Хотя… забываю, что в этом, по сути, нет нужды - большинство мистических созданий (в том числе и оборотни) обладают невероятной способностью к языкам, ничего и учить не надо. А для людей существуют специальные заклинания или амулеты - так что понятие "языковой барьер" в этом мире не существует в принципе, разве что касательно ныне мертвых языков, канувших ныне в Лету. Впрочем, некоторые выражения с Земли (особенно на все том же великом и могучем), можно охарактеризовать только, как "непереводимую игру слов".

- У тебя просто сохранилась память о прошлой жизни? - я уже начала раздражаться, вопрос вышел резким, даже слегка грубым. Не смотря на это, темноглазый оборотень оставался все так же спокоен, а я в который раз спросила себя, что скрывается в ледяном омуте черных глаз. У моего любопытства была вполне практичная сторона: как бы правдоподобно сейчас не изображалось перемирие, мы с Андреем были врагами. Это знала я, и знал он. А своего противника нужно знать куда лучше, чем друга; особенно если ваше противостояние затяжное.

По суровым (волчьим) законам этого мира, я вполне могла отомстить Андрею за смерть Леши, как возлюбленная, я имело на это право… если бы не тот факт, что тот же Андрей спас жизнь мне. Это автоматически списывало с него вину, делая нас свободными друг перед другом. Я уважала законы чести, которые соблюдают даже нелюди. Но это не значит, что я простила виновника смерти Алексея. Просто я знала: когда-нибудь я убью Андрея, однако этот момент еще не настал. Это уже даже не месть - то отвратительное чувство изжило себя во мне давно, и только я сама продолжала цепляться за старые скелеты кровной вражды. Дело было не во мне, и не в том, чего меня лишил белый волк. Андрей являлся тем самым неуправляемым злом, с которым я боролась последние годы. Он был убийцей без принципов и ограничений, необходимых даже (особенно) зверю; если с ним не покончу я, это должен будет сделать кто-то другой. И я знала еще кое-что: если Андрей каким-либо образом догадается о моих мыслях - он попытается убить меня первым. Таковы древние правила выживания: убей своего врага или умри сам, и я не могу их оспаривать, ведь сама живу, следуя этим заветам.