Кристиан Капли: Будни тёмной ведьмы

Попала! О, Всевидящая, попала ... прямо в руки святой инквизиции! Как нехорошо день рождения начинается! Очень нехорошо!

Тот солдат, через чье плечо я болталась, словно мешок картошки, толкнул дверь и вышел в раннее утро, наполненное прохладой.

Напротив дома семеро лошадей ожидали возвращения своих всадников. Две из них были впряжены в повозку, за решеткой которой томились еще пленницы.

Все девушки, примерно одного со мной возраста. Да и внешностью похожи: русые волосы, светлая кожа и глаза... Одну я даже узнала - это Катерина, дочь местного священника, первая красавица в нашей деревне. Она жалась в угол клетки, тихо размазывая слезы по красным полным щекам.

Даже ее, дочь священника, взяли...

Что же происходит, Всевидящая?! [4] Всевидящая - богиня из языческого пантеона. Слепая дева с повязкой на глазах, которая обладала способностью видеть и прошлое, и настоящее, и будущее одновременно.

Что привело карателей в богами забытую деревеньку!

- А эта ничего такая,- хмыкнул ожидающий возле телеги солдат. - Точно ведьма.

- Хорошо гореть будет,- кивнул другой мужчина - высокий, крепкий бородач со светлыми волосами и желтыми крупными зубами.

Тогда я и поняла, что все серьезно... Если сначала тлела искорка надежды, что они, взглянув на меня, поверят в невинность и отпустят, то теперь тяжелое, будто скала, осознание пришло на смену панике и страху.

"Они за мной пришли... искали ведьму и нашли в конце концов".

Меня опустили на землю - я не сопротивлялась, затем подвели к клети и втолкнули внутрь - я тоже не предприняла никаких попыток сбежать.

Зачем?

Солдаты облачены в легкий доспех, оружие закреплено на седлах, так что догнать девицу, бегающую, мягко говоря, не очень быстро, им не составит труда. Тем более за такую наглость можно расплатиться жизнью еще до суда. Если он, конечно, состоится.

Решетка захлопнулась, и я опустилась на доски в углу, подальше от других несчастных. Их было пятеро, а Настя стала шестой и последней в поиске.

Почувствовав изучающие и сочувствующие взгляды, отвернулась - безысходность давила, в душе поселилась пустота и накатила резкая усталость, сковавшая и без того непослушное тело. А в придачу, и слезы подступили к глазам... из последних сил сдержалась, чтобы не расплакаться.

Ведьмы не плачут, тем более на публике. Не хватало, чтобы меня считали плаксивой и слабой!

Что ж, хотя бы остатки гордости как-то прорвались через плотную завесу обреченности и необратимости. Все не так уж и плохо ... по крайней мере, побываю за пределами деревни.

- Все! Возвращаемся в Тагун! - последовал приказ от командира - невысокого мужчины с густой черной бородой, что все это время сидел верхом, наблюдая, как меня тащат солдаты.

Я подняла голову и встретилась со взглядом Катерины - пустые голубые глаза, как у куклы. Иногда там мелькали искорки разума, но они сразу же гасли под давлением опустошенности. Она смотрела на меня не больше мгновения, потом опустила голову - волосы скрыли лицо.

Почему-то мне захотелось ее подбодрить, сказать, что судьи Божественного суда во всем разберутся, но ... не хватило духу солгать девушке, тем более, глядя ей в глаза. Поэтому я подтянула к себе ноги, поморщившись, когда задела царапину на колене, и, облокотившись плечом на холодные прутья, начала разглядывать свой дом, стараясь запомнить его до последней мелочь: до покосившейся ставни и кривого флюгера.

Двое слуг Церкви заняли места на козлах, один из них щелкнул поводьями - мы лениво тронулись и, жалостливо поскрипывая, покатились вперед.

А я сидела в углу и смотрела, как удаляется мой "выпивший" домишко. Когда краешек Младшей [5] Младшая - в мире Ло два солнца, называются они Сестры: Старшая (то, что побольше) и Младшая (соответственно, меньше по размеру). показался над линией горизонта, телега уже покинула знакомые мне места и выехала на Змеиный тракт.

Мне исполнилось одиннадцать, когда бабушка рассказала о ведьмах, чародеях и, конечно, магии. Это случилось после того, как я разбила горшок. Вроде бы ничего такого: горшок как горшок, новый можно купить за парочку медяков в деревне. У меня всегда все ломалось в руках. Моя родительница часто закрывала на это глаза, давно махнув рукой на ловкость внучки. Однако, в тот раз бабушка отреагировала по-другому...

Я все помню очень хорошо, словно это было вчера: я стою возле печи, хочу наклониться, чтобы собрать осколки, но неожиданно на моем запястье смыкаются длинные худые пальцы, и я встречаюсь с тяжелым, мрачным взглядом бабули.