Василий Сахаров - Колесо Войны (СИ)

Галера капитана Каипа Эшли по прозвищу Седой, окованным медью носом рассекая волны, вошла в гавань города Данце. Опытный кормчий, местный уроженец Бран Мольвер, вел продолговатый и похожий на акулу корабль к каменному причалу уверенно и без малейших сомнений. А капитан, крепкий скуластый брюнет лет сорока с густой сединой на висках, как обычно находился на носу своей галеры, которая носила название "Дочь Порока". Он всматривался в раскинувшийся вдоль уютной бухты и по прилегающей к морю горе большой город, который состоял из множества белых построек, с населением в шестьдесят тысяч человек. Седой радовался возвращению в родные края и представлял себе как сейчас, увидев его грозный корабль, засуетились на берегу самые разные люди. В первую очередь это скупщики добычи и торговцы, корабелы и оружейники, трактирщики и проститутки. Ну и, конечно же, простые моряки, которые за зиму пропили все нажитое ими в походах золото и теперь, наверняка, надеются получить место в команде Седого или на худой конец послушать в таверне рассказы более удачливых собратьев по ремеслу и выпить дармовую чарку крепленого вина.

Окрашенный в черный цвет корпус "Дочери Порока" и флаг Каипа Эшли, бесстыдно расставившую ноги обнаженную грудастую шатенку с кривым красным мечом в руках на синем фоне, узнали бы в любом уголке пиратского архипелага. И каждому жителю Данце было известно о многочисленных подвигах этого капитана, а главное, все знали о том, что капитан Каип Эшли ходит в походы не только весной, летом и осенью, но и зимой. Всегда этому жестокому и беспощадному предводителю пиратов сопутствовала удача. И никогда он не приходил в родной порт без добычи, то имперское торговое суденышко захватит, то ценных рабов, то сундуки с драгоценными камнями или новенькими иллирами.

Вот и сейчас Эшли, один из многочисленных потомков полковника имперской гвардии Лютвира, который после смерти Квинта Первого объявил себя королем архипелага Ташин-Йох, но был убит ратовавшими за республику сподвижниками, в трюмах своего корабля вез неплохой хабар. Всю зиму он, незаконнорожденный сын Эльвика Лютвира, бывшего главы Совета Капитанов острова Данце, охотился на имперских торгашей вдоль западных берегов Эранги и вблизи океанского архипелага Гири-Нар. Не раз его галера попадала в жестокие шторма, которые уводил в сторону сильный и умелый корабельный маг. Два раза команда "Дочери Порока" готовилась поднять бунт, но свирепость Седого и преданных ему офицеров смогла удержать суровых морских волков под контролем капитана. Всякое случалось в этом походе. Однако Эшли не сдавался, он ждал момента, когда сможет урвать жирный кусок. И наконец-то, он его дождался.

Принадлежавшее остверской Торгово-Промышленной Палате крупнотоннажное судно было сильно потрепано морской бурей и отстало от каравана, который шел от материка манкари на Эрангу. И Седой приказал взять его на абордаж. Схватка была ожесточенной, и из ста сорока бойцов своей команды Эшли потерял в ней добрую треть. Но риск окупил все. На имперском судне, шестисоттонном каракке, который был вооружен тремя катапультами и имел на борту два взвода морских пехотинцев, оказалось немало ценного. Золото, драгоценности, целебные амулеты для очень богатых людей и дорогостоящие наркотики. Все это досталось пиратам, которые перегрузили самое ценное на галеру и подожгли каракк, который не могли привести домой. А помимо этого Седой захватил другую добычу, одного почтенного господина из ТПП, который два года был представителем этой организации среди краснокожих и возвращался домой. И вот Седой в родном порту, где он не был почти четыре месяца.

Впереди капитана ждали переговоры с купцами, которые зависели от пиратов точно так же как морские разбойники зависели от них. А потом будут развлечения и отдых, и он навестит своего отца, который двадцать лет назад пинками выгнал его из своего дома. И этот калека с поврежденным в бою с северными шаманами позвоночником, наверняка, сравнит его со своими законнорожденными сыновьями, из которых в живых остался один Айфрэ по кличке Наглый, и придет к очевидному выводу, что Каип лучше всех его отпрысков. Но мечты Седого прервал его старший помощник, приземистый лысый мужик с многочисленными шрамами на лице и кольцом в носу по имени Ломаный, который встал с ним рядом и, ткнув изогнутым пальцем в приближающийся берег, сказал: