Катарина Керр - Чары тьмы

— Ему вдвойне повезло, — тихо сказал Невин.

— Я тоже так подумал, — кивнул Бокк. — Потому что готов поспорить: эти гости — из той, другой, банды, а бедный старик уже присоединился к своей жене в Других Землях.

— У меня неприятное чувство, что ты прав, — Невин встал и, как и Бокк, стал ходить взад-вперед. — Расскажи мне точно, где находится эта ферма и все, что ты помнишь об окружающей ее местности.

«Все» оказалось очень подробной информацией. Очевидно, Бокк умел запоминать пейзаж и держать в памяти его четкое изображение, поскольку когда говорил, смотрел в никуда, словно его глаза исследовали некий невидимый образ. Ферма находилась в горах, вдалеке от других жилищ. Раз в месяц один сосед обычно заезжал проверить, в порядке ли старик, но вообще деревенские жители видели его редко.

— Идеальное место, чтобы спрятаться, — сказал Невин после того, как Бокк закончил. — А теперь послушай меня. Скажи своему отцу, чтобы оставил это дело мне. Я не могу объяснить, почему, но эти люди гораздо более опасны, чем ты думаешь.

— Ясное дело, скажу. Господин хороший, Огверн клянется, что ты владеешь двеомером.

— Правда? А разве двеомер не является просто украшением для сказки барда?

— О, когда работаешь на улице, видишь много странных вещей. Я знаю, что лорды и купцы смеются над этим, но они не ходят по улицам и не добираются до сути вещей.

— Нет, глубина бытия им недоступна. Огверн — наблюдательный и проницательный человек, несмотря на весь его жир, и я тебе докажу, что он прав. Ты хочешь выйти отсюда так, чтобы тебя никто не видел?

Бокк застонал, когда вспомнил, где находится.

— Отлично, — продолжал Невин. — Если ты поклянешься мне ничего не украсть, пока длится заговор, я сделаю тебя почти невидимым — на несколько минут.

Бокк искренне поклялся, а Джилл была шокирована. Она никогда не видела, чтобы Невин так открыто признавался в своих способностях, если в этом не было истинной необходимости. Когда старик вывел Бокка в коридор, вор внезапно превратился в странно размытую фигуру. Он прошел всего несколько шагов — и исчез. Родри выругался. Невин широко улыбнулся и запер дверь.

— Охота началась, — объявил Невин. — Мастера черного двеомера известны тем, что едят сырое мясо, но не умеют выставлять силки. Готов поспорить: работник с фермы околдован.

— Они совсем рядом! — вскрикнула Джилл. — Наглые ублюдки!

Родри смотрел на закрытую дверь, плотно сжав губы и скривив рот, словно только что разжевал что-то горькое.

— Что не так, любовь моя? — спросила Джилл.

— Этот человек — вор. И Огверн — тоже.

— Прекрати, невинный мой, неужели ты только сейчас понял это?

— Не нужно надо мной смеяться, будь ты проклята! Он предоставил нам помощь, которая нам требуется, и мне следует наградить его, но я связан честью и обязан сдать его Блейну.

— Что? Ты не можешь так поступить!

— А теперь послушай, дружок, — вставил Невин. — Я сам презираю воров, но я много лет знаю об Огверне и не представлял никому никаких доказательств. Знаешь почему? Потому что если говорить о ворах, то он — мелкая сошка. И он крепко держит своих ребят, не позволяя им преступать запретную черту. Он никогда не идет на убийство и делает все возможное, чтобы предотвратить пролитие крови. Если Огверна не станет, то кто знает, какой негодяй придет к власти на здешних улицах?

— Это все хорошо, — сказал Родри. — Но вот я — гость моего двоюродного брата. А ведь по праву ему следовало бы выгнать меня вон! Я не могу молчать и насмехаться над его правосудием!

— Ты — олух! — Джилл хотелось схватить его за плечи и трясти. — Почему ты раздуваешь из этого целую историю? Вокруг нас повсюду черный двеомер.

— Это не относится к делу. Это дело чести.

— Так, так, — Невин отечески положил руку Родри на плечо. — Я знаю, приятель, что тебе приходится следовать по трудному пути, выбирая между двумя бесчестиями. Просто посмотри на меня, ладно? Так, спасибо. Итак, ты не скажешь Блейну ни слова о ворах. Ты уже забыл о ворах, так? Молодой Бокк — не вор, Огверн — не вор. Они просто немного мне задолжали, именно поэтому они нам и помогли. Ты будешь помнить именно это, дружочек.

Когда Невин убрал руку, Родри моргал, как человек, который только что вышел из темной комнаты на яркий солнечный свет.

— А кто был этот парень? — спросил он. — Поваренок из гостиницы Огверна?

— Его сын, — сказал Невин. — Ты знаешь, что я всегда готов лечить бедных бесплатно.

— Да, но в любом случае он очень хорошо сделал, что так рискнул. Я проверю, чтобы Блейн его наградил.