Элиссон Элиссон - Хранители крови

— Ты все‑таки достал еду, — удовлетворенно произнес Забини, складывая бланки описи на столик у окна. — Отлично.

— Эй, откуда это? — Малфой изумленно поднял брови. — С каких пор ты хозяйничаешь в моем доме, Поттер?

— Это больше не твой дом, — фыркнул Гарри. Его внимание тут же переключилось на высокий стол в дальнем углу зала. Среди серебряных тарелок и кубков вспыхнули белые свечи, появилось несколько бутылок и графин с соком, вазы с виноградом и яблоками и жареная индюшка под острым соусом на блюде, накрытом прозрачной запотевшей крышкой.

— Молодец, Кричер, — Гарри радостно заулыбался, игнорируя перекошенную физиономию слизеринца и усаживаясь за стол. — Завтрак подан!

Луна устроилась напротив и подвинула к себе чашку с густой ярко–розовой кашей, из которой торчали вишневые черешки. Потянула за один черешок и с блаженной улыбкой сунула в рот огромную вишню. Блейз педантично повязал на шею белую салфетку и одобрительно изучил расположение столовых приборов, прежде чем приняться за мясо и вино.

Малфой неуверенно потоптался на месте, но сообразив, что его постная мина не вызывает ни у кого ни малейших эмоций, с хозяйским видом плюхнулся на стул как можно дальше от Гарри.

Вернувшиеся двадцатью минутами позже авроры, мокрые от дождя, уставшие и голодные, обнаружили почти идиллию: трое стажеров и один лишенный прав благодушно жмурились, откинувшись на спинки стульев. Стол перед ними был заставлен пустой грязной посудой с кучками костей и виноградных шкурок.

* * *

Строчки ложились на пергамент криво, чернила с пера подтекали, расплываясь по шершавой поверхности листа синими кляксами. Устроившись за столиком в каминном зале и подперев щеку ладонью, Гарри писал отчет для Моуди. Глаза слипались от усталости, и он часто отвлекался, чтобы потереть их пальцами и помассировать виски. Писать особенно было нечего: нудные сведения о том, сколько картин из холла учтено, с перечислением серий и номеров использованных бланков, сколько защитных заклятий установлено, сколько ловушек обезврежено, а ключей уничтожено. От холода у Гарри покраснели и обветрились пальцы. Сперва он пытался согреть их дыханием, но безуспешно, и теперь мечтал лишь о том, чтобы поскорее закончить работу и сунуть руки в карманы. Или погреть у камина.

Сверху раздавался шум и время от времени глухие удары. Это Нотс и Брустер решили пройтись по второму этажу и захватили с собой Малфоя. Надо думать, на пути им попались ловушки, а может, и что‑нибудь поинтереснее.

Гарри злился. Он торчал в чертовом холодном зале, умирая от скуки. Переписывал на пергамент какие‑то буковки и циферки, уверенный в том, что Моуди на его отчет даже не взглянет. Слушал, как шелестят страницы "Придиры", а Луна напевает себе под нос детскую песенку о сером коте, который собрался увезти кого‑то на небо в санках. Вздрагивал и ставил очередную кляксу каждый раз, как у Блейза, развернувшего в углу зала мини–лабораторию, взрывались колбы и пробирки. Дышал вонючим желтым дымом, валившим из котла. И все это вместо того, чтобы быть сейчас там, где он действительно нужен, где его место!

А место его с аврорами.

Он дрался с дементорами и Упивающимися, он победил Волан‑де–Морта, он оправдал звание героя волшебного мира, черт возьми! Так почему же ему не могут доверить хоть сколько‑нибудь стоящее задание? Неужели Лавгуд, которой все равно нечем заняться, справилась бы с отчетом хуже него?

Он мог бы быть полезен на втором этаже. Ведь мог?

В глубине души Гарри понимал, зачем Моуди взвалил обязанности канцелярской крысы именно на него. Ауроскоп лежал на дне его рюкзака, прикрытый кучкой чистых носков, последним письмом от Джинни и номером газеты "Квиддич сегодня" недельной давности. Моуди рассчитывал на завуалированные сведения о том, как продвигается выполнение неофициального задания — читай: слежка за Малфоем. А Гарри не хотел никаких слежек. Ему было обидно, и досадно, и скучно, и муторно. Он чувствовал себя уязвленным, и вдобавок ко всему, обозленным на… Моуди с его параноидальными идеями? На Малфоя, которого теперь так легко было запугивать и на котором проще всего отыграться? На Гермиону, которая каждую неделю присылала ему письма на Гриммо-12: спрашивала, как дела, прилежно перечисляла количество прочитанных книг и баллов по каждому предмету в Академии, — но которой на него, в сущности, было плевать уже больше года — с тех пор как они с Роном стали встречаться? На Рона, который почему‑то не заслужил права оказаться с ним, Гарри, в одной команде? На Луну, тянущую свою дурацкую песенку уже второй час?