Элиссон Элиссон - Хранители крови

— Что, Поттер, намылил чью‑то дырку за возможность нагадить в моем доме? — бросил Малфой, с брезгливым видом останавливаясь и не собираясь подходить ближе.

Гарри выхватил палочку — ей–богу, само вышло! — и ткнул ею в бывшего врага… В того, кто до сих пор оставался для него не просто врагом, а воплощением всех самых гадких, самых мерзких целей и средств. Малфой отступил на шаг, рука инстинктивно дернулась к карману мантии и застыла на полдороги.

— Что, Малфой, пусто в кармашке? Вот и придержи свой поганый язык, пока я его не укоротил, — прошипел Гарри. Ненависть разгорелась в груди, точно сухие листья, брошенные в костер. Вспыхнула неожиданно, легко и быстро, будто все последние месяцы только и ждала, чтобы нашелся козел отпущения, готовый принять на себя наболевшее, перегоревшее, накопленное за целый год… или даже дольше.

— Хватит, — Моуди стукнул посохом об асфальт, привлекая внимание мальчишек. Те застыли, глядя друг другу в глаза, как два мартовских кота, в ожидании сигнала к драке.

— Поттер, убрать палочку, — скомандовал Моуди. — Живо.

Гарри с неохотой повиновался, подавляя кипящую внутри злость. Сунул палочку в карман мантии и отвернулся, натыкаясь взглядом на озадаченное лицо Луны и равнодушное Блейза.

Моуди извлек из плаща крупные серебряные часы с цепочкой, щелкнул крышкой, уставился на циферблат.

— До отправления три с половиной минуты, — констатировал он. — Доставайте порталы. Ты! Для тебя портала нет, так что держись за… — он хотел было произнести первое попавшееся имя — Поттер, разумеется, — но взглянул на гаррино выражение лица и благоразумно передумал. — За Блейза. И держись крепче, если не хочешь потерять в путешествии пару конечностей или что‑нибудь поважнее!

Моуди хрипло расхохотался. Луна сконфуженно отвела взгляд. Гарри снова затошнило.

— Вас встретят, — сказал Моуди, отсмеявшись. — Специалисты по чарам Тони Брустер и Грег Нотс. Оба мои ученики. Я снял первый уровень защиты, самый сложный. С остальными парни справятся и без моей помощи. — Моуди ненадолго замолчал, обводя своих подопечных критическим взглядом. — Первый отчет жду сегодня в три по полудню. Поттер, ты за старшего, тебе и горбатиться, понял?

Гарри сжал челюсти, краем глаза заметив, как Малфой приподнял уголок рта в намеке на издевательскую усмешку.

— Понял, — процедил Гарри. И почему ему всегда достается самая нудная работа?

* * *

Внутренности сжимаются в тугой узел. Рывок резкий, неожиданный, почти болезненный. Воздух из легких вышибает, в глазах чернеет, и пространство вокруг ужимается, кружится сумасшедшей каруселью. В ушах — низкий гул, но лишь на мгновение. Показавшееся бесконечно долгим мгновение — бездыханное, беспросветное, точно ты в гробу, придавленный сверху двумя метрами сырой земли.

Всего лишь мгновение.

Как устоял на ногах, загадка! Пространство прояснилось, сложилось из каких‑то оплывших, бесформенных кусков света, тени и красок. Гарри почти увидел, как срастаются швы, и вот уже он стоял на пустынной улице незнакомого города. Шатаясь, часто моргая, прижимая руки к животу и силясь проглотить застрявший в горле комок. Никогда не привыкнет к порталам, вот уж точно!

Под ногами ровная булыжная мостовая убегала в рассветную серость — до угла широкой улицы, теряясь в плотном тумане. Стриженные кроны деревьев плыли в этой туманной каше, подсвеченные сиреневыми огоньками фонарей, точно кисти в пастельной акварели.

Рядом уже стояли остальные. Луна с потусторонней улыбкой на посеревшем лице, невозмутимый Блейз, Малфой, практически зеленый, вцепившийся ему в руку. Гарри с удивлением осознал, что тот едва держится на ногах и совершенно забыл о вновь распахнувшейся мантии. Определенно, пребывание в министерских застенках не пошло ему на пользу.

Гарри оглянулся.

С противоположной стороны улицы к ним приближались две рослые фигуры в плащах – авроры.

Один долговязый и сухопарый, несмотря на явно молодой возраст — Гарри не дал бы ему больше тридцати, — чем‑то похожий на старую лошадь. Точнее, клячу. Лицо у него было вытянутое и скуластое, зубы — большие, хотя и белые, и ровные. Не заметить этого было невозможно, поскольку аврор, не переставая, улыбался. Наверное, сказывалось его представление о приветствии и знакомстве. Длинные русые волосы были затянуты на затылке в хвост — ни дать ни взять конский! И одежда на нем под плащом была какой‑то… совсем уж несуразной. Хотя, может, это только казалось, ибо как еще могла смотреться одежда на таких, с позволения сказать, мощах?