Redhat - Жизнь замечательных братьев

В одиннадцать часов вечера худой, похожий на вопросительный знак колдун осторожно ввел в приемную полного мужчину: лицо, шею и руки толстяка усыпали фиолетовые волдыри. Задыхаясь и хватаясь за сердце, мистер Бобруэлл вкратце описал нападение гигантской лягушки, проданной ему под видом австралийского голиафа. Проклятая тварь ни с того, ни с сего стала плеваться ядом на три фута вокруг, выскочила из аквариума, а при попытке ее поймать покрылась мерзкой слизью. Молодая колдоведьма за справочной стойкой отправила пострадавшего на второй этаж и собиралась вернуться к перечню «завидных холостяков» в «Ведьмополитене», но тут в холл ввалилось верещавшее семейство Мухлеози. Две кудрявые девушки поддерживали бившуюся в истерике мать, третья тащила за руку упиравшегося братишку, а замыкал шествие мрачный глава семьи с обрывком веревки в кулаке. Он бесцеремонно растолкал пациентов, ожидавших своей очереди в отделе «Травм неживотного происхождения» и так налег на справочный стол, что тот покачнулся.

— Не напирайте, сэр! – возмутилась колдоведьма. — В чем дело?

— Моя жена пыталась повеситься! О, Моргана миа, какая трагедия! Что вы сидите, синьорина, разве вы не видите, как она страдает?! – госпожа Мухлеози и ее дочери дружно заломили руки и разразились рыданиями, среди которых можно было разобрать только безутешное: «Она украла нашу тайну, украла!!»

— Первый этаж, кабинет профессора Суицидуса, идите без очереди, — распорядилась девушка.

— Секретто делла фамилья! О, горе нам! Джузеппе, сюда, я умираю!

— Уно моменто, дорогая! Тысяча, тысяча благодарностей вам, прекрасная синьорина! Беллиссима! – Мухлеози поцеловал кончики пальцев и унесся в кабинет профессора, увлекая за собой все семейство. Слегка оторопевшая колдоведьма попросила коллегу разобраться с недовольными в нарушенной очереди и зашелестела спрятанным журналом. Спустя минуту в приемной раздался жуткий вой, а на справочный стол облокотился сутулый небритый мужчина в окровавленной мантии.

— Тяжелое ранение, мисс… Скорее! — выдохнул он.

— Кто ранен? Вы? Что вы машете, какая травма – заклятие, взрыв, маггловское, животное? – затараторила колдоведьма.

— Все вместе! – на полу возле справочной послышалась возня и сдавленные стоны; некоторые пациенты повскакивали с шатких стульев, кто‑то стремительно выздоровел и поспешил к выходу.

— Одну минутку… Джон, Митчелл – сюда! Мерлин великий, кто это, где вы его нашли? – охнула девушка, перевесившись через стойку.

— Это бродяга из моего района… мы зовем его Дурачок Томми, — пояснил запыхавшийся Ремус. – Сквиб, попрошайка и мелкий воришка, а еще пристрастился к галлюциногенным грибам. Но он совсем безобидный, — мужчина на носилках утробно зарычал и закатил глаза, – хотя, если долго не может достать грибы или маггловские шприцы… Его все же лучше изолировать, – доверительным шепотом сообщил Люпин. Ведьма молча кивнула – по ее команде двое крепких колдомедиков подняли «дурачка Томми» и понесли из приемного покоя. Девушка кликнула замену и поспешила следом вместе с Ремусом, деловито занося в блокнот все сообщенные подробности.

— Маггловские что? Ох, простите… Но откуда такие раны?

— Боюсь, на него напали Пожиратели Смерти, — перо застыло в воздухе, колдоведьма побледнела. – Впрочем, я не уверен… Да, скоро прибудут несколько причастных к делу лиц, в том числе глава районного отдела аврората – будьте так добры, пропустите их, если это возможно, — попросил Люпин, грустно глядя в глаза озадаченной девушке; та кивнула и чиркнула строчку в блокноте.

— Палата имени Нестора Нестраданикуса! Распишитесь здесь… благодарю. Побудьте рядом с раненым, я позову профессора Суицидуса и целителя Прострелло – они лучшие специалисты по комплексным травмам, — привычным деловым тоном отчеканила колдоведьма и бросилась обратно по коридору.

Упомянутые Люпином «причастные к делу лица» не заставили себя долго ждать. Девушка только успела занять свое место, как перед справочным столом появились старый калека с клюкой и магическим глазом и чумазая оборванка, от которой разило не то сивухой, не то просроченным дешевым одеколоном.

— Мы к Дурачку Томми! – проскрипел старик; девица икнула и принялась чесать грязную зеленоволосую макушку. – Я Аластор Хмури, аврор, слежу за этим молодцем, а она, стало быть, его невеста… Салли, прекрати, засыпешь вшами всю клинику!

— Он ум–м–мер? – выдавила бродяжка, размазывая слезы разорванным рукавом – на запястье блеснула аляповатая бижутерия.