Кассандра Дженкинс - Пятый Аспект. Часть 1

Не то, чтобы Четвертый советник недолюбливал представителей противоположной фракции, в Культе и перед ликом Древнего все расы были равны. Но, пожалуй, среди Культа он провел не так много времени, чтобы смириться с разнообразием населяющих Азерот рас. Чувство собственной значимости и превосходства, так или иначе, брало верх в его подсознании.

Словно ощутив острый взгляд Четвертого, Первый Советник неловко спрятал обнаженные руки в складках сумеречного плаща. Спрятал слишком поздно. Теперь потерявшие осторожность любопытные мотыльки гибли, объятые ярким пламенем.

Маска скрывала лицо Четвертого, но Первый Советник ощущал на себе его взгляд. Тяжелый, изучающий, подавляющий. Желая оказаться как можно дальше, Первый прошелся по темной зале, освещенной лишь тлеющими в камине углями.

Первый Советник действительно нервничал и чем меньше становился срок ожидания, тем сильнее. Четвертый излучал спокойствие и уверенность, он действовал и размышлял всегда решительно, ни с кем не считаясь. Первый Советник был уверен, что Четвертый ничем не скомпрометировал себя за этот срок, и никто не указал бы на него, как на предателя. И это невероятно злило Первого Советника. Время шло, война затягивалась, Культу требовался не только Катаклизм, но и отсутствующий Аспект Магии, изучались древние талмуды. Культ оказался не готов к быстрому освобождению Древнего Бога из оков, в которые его заключили Титаны. Прождавший тысячелетия Древний мог прождать еще столько же. Но Первый Советник ждать больше не мог.

Каждое неаккуратное слово и поступок, которые он, вдохновленный и возбужденный, произносил и совершал в первые дни перед Катаклизмом, он помнил так же отчетливо, как будто и не проходили эти полтора года. Да, проклятье, он надеялся, что это займет гораздо меньше времени. Тогда он не задумывался о последствиях. Сейчас он стал замечать, что вглядывается в лица своего привычного окружения, в каждой фразе ищет двойной смысл и прислушивается к каждому звуку в ночной тиши. Но было не так-то просто скинуть с плеч зачарованный плащ Темного Советника и во всем признаться своему окружению.

Остановившись возле камина, Первый Советник провел руками над тлеющими углями. Огонь взвился до самой каминной полки, оставив черный мазок копоти. Волшебный огонь не согревал и не освещал залы.

— А Сильвана? — спросил Первый Советник, не оборачиваясь.

Нервозность Первого все сильнее раздражала Четвертого Советника.

Фальшивое пламя скользнуло к каменному порталу камина. Словно огненное растение, огненные язычки бежали вверх по порталу к дымоходу. Вскоре каждый серый камень в кладке высокого, до потолка, камина стал обжигающе алым. Пламя огибало фигуру Первого Советника, стоящего в опасной близости к охваченному огнем каминному порталу.

— Как долго будет продолжаться ее война против Гильнеаса? — продолжил Первый Темный Советник. — Гаррош Адский Крик не одобряет ее методов, он неоднократно говорил ей об этом. В Подгороде всюду орки! Они докладывают Вождю о каждом шаге Темной Госпожи. Что будет, если Сильвана догадается обо всем… раньше, чем Древний обретет свободу?

— О том, что ее ненавистью к живым воспользовались, как разменной монетой? — наслаждаясь его тревогой, уточнил Четвертый.

Если бы Четвертый мог видеть скрытое маской лицо Первого, к своему вящему удовольствию он бы заметил, как оно вспыхнуло.

— Вы всегда понимали меня лучше других, — глухо отозвался Первый Советник.

— Я разделяю ваше волнение, — ровно ответил Четвертый, в сердцах смеясь над беспокойством соратника. — Как и вы, я заинтересован в том, чтобы оковы Древнего пали прежде, чем фракции разобрались, кто же столько времени водит их за нос. Но Древний все еще слаб и по-прежнему нуждается в гибели смертных. Война должна продолжаться в Степях и в Гильнеасе, в Когтистых горах и в Хиджале. Везде, где только можно. Небольшое замедление не остановит общего течения. Азерот больше никогда не познает мира и мирных договоров, более нет Джайны Праудмур, способной договориться даже с самыми кровожадными орками. А Тралл целиком посвятил себя восстановлению Столпа мира и общению со стихиями.

— Кстати, о стихиях, — после небольшой паузы сказал Первый.

Он едва заметно пошевелил пальцами. Огонь исчез, камин принял прежний вид — в нем снова тлели одни лишь угли. Первый вернулся к столу, за который сидел Четвертый Советник.

— Шаманы Сумеречного Молота говорят, что Терезан Мать Земли очень не довольна повторением землетрясений. Ее земляные элементали все чаще отзываются на зов шаманов Служителей Земли, вопреки требованиям Культа пресечь любые контакты со смертными.