Кассандра Дженкинс - Пятый Аспект. Часть 1

Ее тело, как и поверженный Азерот, превратилось в пепелище. Сгоревшая кожа отслаивалась, обнажая чистый огонь, который, казалось, никогда не прекратит своего разрушительного пиршества. Ослепляющая боль нарастала. С сухим треском ломались ребра, острыми краями разрезая плоть. Огонь рвался наружу, теперь одной лишь Джайны ему было мало. Если бы воздух по-прежнему мог проникнуть в ее сгоревшие легкие, она бы кричала.

Жидкое пламя стекалось, собиралось воедино в плотный клубок где-то внизу живота, который распирал ее изнутри.

…«Он существует, значит, мы выживем»…

Он. Ее сын.

Неразумный мальчик, который проник в прошлое, казалось, только для того, чтобы сам факт его существования помог им согласиться с безумным планом бегства из Зин-Азшари. Водоворот действительно не причинил им вреда, они оказались на свободе. Но его существование вовсе не гарантировало безопасности после бегства из подводного царства. Не было свидетельством того, что безумие вновь не коснется разума черного дракона. И никак не доказывало, что Джайне удастся выжить после появления этого ребенка на свет.

За весь этот срок пожар ни разу не стихал внутри ее измученного тела. Наоборот, ослабевшее пламя испугало бы Джайну. Ей хотелось верить, что ее страдания не напрасны. Ее кости продолжали ломаться, как иссушенные молодые деревца, а распирающий изнутри клубок только рос, разрывая сгоревшую плоть и кожу. Пока не наступил тот самый момент.

Огонь обступил Джайну, сомкнувшись вокруг нее. Сквозь пламя Джайна могла видеть суровое лицо высшего эльфа. Его бронзовые глаза внимательно следили за ее неминуемой гибелью. Она могла бы протянуть руку и коснуться его, но знала, что от него не стоит ждать помощи. Ноздорму Вневременный хотел убедиться в ее смерти, он сделал слишком многое, чтобы привести ее к этому, разве мог он теперь пойти наперекор собственным убеждениям? Она была уверена, что только с помощью Ноздорму ее сын сумел попасть в прошлое, а сама она навсегда исчезла из Азерота за несколько часов до того, как обезумевший Аспект разнес белокаменную столицу Альянса.

Пламя наступало, лишая последних жизненных сил. Джайна понимала, если Ноздорму все еще здесь, значит, у нее еще есть шанс, значит, еще не вся потеряно. Она не собиралась бороться, желая лишь одного, чтобы боль прекратилась как можно скорее.

Ноздорму нахмурился. Пламя, окружавшее Джайну, на какое-то мгновение прильнул к ее стопам, стелясь по земле. Бронзовые волосы отливали плавленым золотом, а татуированные на плече черные змеи двигались, переплетая свои хвосты.

— Прощай, Джайна Праудмур, — прошептал Вневременный.

Огонь взорвался тысячью окрепших искр. Окружил обессиленную Джайну, смыкаясь над ее головой, сжигая воздух, питаясь ее жизнью. Джайна рухнула наземь. Живот пронзила острая боль, и впервые она закричала в полную силу, согнувшись пополам, прижимая к себе колени. Огненный клубок внутри нее переворачивался и шевелился, ломая оставшиеся кости. Кипящая кровь хлынула туда, где горели осколки костей. Острые осколки костей, подхваченные бурлящим потоком, вспарывали тонкие, утратившие упругость вены.

Пролитая кровь вспыхивала, соприкасаясь с огнем. Пламя бежало вверх по кровоточащим струйкам, проникая все глубже в ее раны, смешиваясь с тем огнем, что бушевал внутри ее тела. Теперь обе стихии встретились внутри нее, соединились, укрепив свои силы, умножив их, теперь Джайне Праудмур суждено было только погибнуть.

Ослабевшая, она послушно отдавалась огню так же, как когда-то давно, позволяя язычкам пламени скользить по ее измученному телу, проникать все глубже. Но это пламя не ласкало, питая нежностью, оно несло лишь смерть и разрушения.

Ночь накалялась, ночь сгорала, и Джайна Праудмур должна была сгореть вместе с ней. Ведь это была совсем другая ночь.

Обжигающие капли одна за другой коснулись ее пылающих щек. Легкий бриз ворвался в охваченный стихией круг, заставив ровное пламя вздрогнуть, шевельнуться в недоумении. Джайна перевернулась на спину, подставляя каплям свое лицо. Неожиданный ледяной дождь усиливался. Градинки разбивались, покрывая сожженную плоть Джайны снежным прахом, облегчая ее страдания. Она с наслаждением проглотила несколько льдинок целиком.

Джайна не ощущала своего тела, будто провалившегося в пустоту. Притоптанный дождем, огонь с возмущенным шипением еще вспыхивал вокруг нее, но губительное пламя все же медленно, но верно отступало. Манящая прохладной темнота, поглотившая все звуки, надвигалась на Джайну. Огонь навсегда покинул ее тело, оставив саднящую пустоту.