Кассандра Дженкинс - Пятый Аспект. Часть 1

Одним этим обещанием и жил Уизли Шпринцевиллер.

Гильнеаские стражники разницы между орком и гномом не видели, раз их схватили вместе, значит, они оба, независимо от их расы, являлись врагами королевства. Даже потом, когда их стали переводить из одной камеры в другую, они неизменно оказывались вместе.

— Хочешь, к воргенам посадим, — только и отвечали стражники на жалобы гнома.

Но к воргенам хотелось еще меньше. Уизли достаточно много узнал об этих созданиях, пока готовился к вылазке в Гильнеас. Но Свету было угодно послать ему первым орка….

Его зеленокожий сосед уверял, что орки всегда предпочитали гномам более здоровую пищу. Но в первые дни их совместного заключения Уизли Шпринцевиллер не сомкнул глаз ни днем, ни ночью. Без причины гномья присказка — темно, как у орка в желудке — не возникла бы.

Говорящий орк здорово напугал не только разведчиков, но и тюремных стражников. Жаждущее крови чудовище на чистом и понятном всеобщем языке стало рассказывать им о свободе и образованности орков в Азероте. Кстати, Уизли не мог не признать, что на всеобщем орк говорил очень хорошо. Грязная тряпка вместо кляпа стала ярким примером того, насколько заинтересовались гильнеасцы новым, образованным обществом орков. Больше орк с людьми не разговаривал, поддерживая образ недалекого кровожадного гиганта времен Третьей Войны. Только окрикивал Уизли, когда тот начинал кричать в бредовом сне или коротко огрызался в ответ на словесные выпады гнома.

Агентурной закалки Шпринцевиллеру хватило ненадолго. Соседство зеленого чудовища и постоянный страх за свою жизнь истощали его сильнее скудного рациона заключенных.

В поглощающей все звуки темноте он перестал понимать — открыты или закрыты его глаза, спит он или же бредит наяву. Тьма искрилась белыми звездочками перед его лишенными возможности видеть глазами, приобретала неведомые черты и формы. Воображение услужливо заполняло чернильную пустоту, не давая разуму сойти с ума, и Уизли видел тех, кого не могло быть в его камере, и слышал то, чего не могло происходить в этих сырых застенках. Ему виделся король Вариан в сверкающих доспехах и в черной шерстяной шапочке агента ШРУ с прорезями для глаз. Обезвредив стражу и наглого орка-соседа, король разрубал мечом оковы Уизли и что-то говорил ему. Но Уизли, сколько не вслушивался, не мог различить слов. Только удивлялся шепелявому звучанию королевского голоса.

— Уишли!

Вариан срывал с лица шапку разведчика, обнажая рассеченное шрамом лицо. Королевская кожа была зеленого цвета, а в углах рта росли бивни.

— УИШЛИ! Хфатит орать! — возмущенно шепелявила темнота, обступая гнома со всех сторон.

Уизли просыпался. Проваливался в болото кошмаров и опять просыпался. Снова и снова. Он окончательно сбился не только с календарного счета, урывочный сон стер границу между реальностью и кошмарами.

Ему стало плевать, съесть его орк целиком или откусит руку или ногу. В этой темноте он все равно не увидел бы этого.

Вонь орочьего тела сводила гнома с ума и преследовала всюду. Темнота скрывала его страшное, с выпирающими мускулами тело. Только запах орочьего пота подтверждал, что орк, в отличие от Вариана, не игра его воображения.

— Ты почему потеешь, жаба? — ворчал гном, утыкаясь носом в собственное предплечье. — Сыро и холодно, а ты потеешь, как на пляжах Танариса.

— Швинья, — шипела в ответ темнота.

В один из дней — когда король Седогрив принял решение о сдачи Столицы нежити — заключенных впервые за долгое время вывели на свет дневной. И Уизли едва не ослеп.

Истощенные дождями свинцовые тучи неохотно передвигались по бесцветному небу. Под непрекращающимся несколько дней ливнем, вместе с другими заключенными — несколькими орками, троллями и даже людьми — гном пытался идти наравне. Но размытые дороги для коротких гномьих ног были непроходимы, он проваливался в каждую лужу. Из одной орк-сокамерник едва успел вытащить его за шиворот до того, как Уизли захлебнулся, такой глубокой она была.

Еще во время своих странствий по тюрьмам Гильнеаса одежда Уизли Шпринцевиллера превратилась в лохмотья. Но теперь даже это можно было счесть за комплимент. В одной из луж Уизли потерял сначала один сапог, а потом и другой. Остаток пути он прошел босиком, мечтая отобрать у какого-нибудь зазевавшегося ребенка обувь.

Люди смеялись над его внешностью и его неуклюжестью. Сначала ему хотелось рассказать им, что он — глава Штормградской разведки, что он прибыл сюда по приказу самого короля Вариана. Но Уизли хватило и орочьего примера. К тому же, орк был прав — гнома люди не боялись.