Кассандра Дженкинс - Пятый Аспект. Часть 1

— Ваше мнение о Святом походе не изменилось? — полюбопытствовал Бенедикт.

Вариан долго глядел на пламя свечи.

— Нет, святой отец. Если оно изменится, вы будете первым, кому я сообщу об этом.

Для любого смертного драконы могущественные из созданий Азерота — от одного только их вида противник обращается в бегство, над ними не властно время, а их хладнокровным натурам несвойственна мятежность чувств.

Но не все драконы одинаковы, и сейчас молодому представителю сапфирового рода стоило больших трудов не выдать неосторожным движением или фразой обуревавшую его лавину чувств. От застывшей на губах улыбки уже сводило скулы. Если бы ему пришлось говорить, Аригос нес бы полнейшую чепуху, а так у него еще оставался шанс. Такой же призрачный, как тела эфириалов, но все же шанс.

Тиригоса с виноватым видом изучала разводы северного сияния в небе над башней Нексуса. Она не видела себя со стороны и не могла знать, как сказочно переливались ее кудряшки, как блестели из-за игры света ее бирюзовые глаза. Мелкие снежинки продолжали бесшумно парить вокруг нее, как будто и не было этого скомканного, неудачного объяснения.

Тишина, которая сразу наступила после этих нескольких слов, разделила жизнь Аригоса на две неравные части. В одной уместился весь мир с его чарующими закатами, прогулками под луной и той, что сидела напротив, а во второй — в безнадежном одиночестве, в крошечной и мрачной, как темница, части — оставался он сам. Еще минуту назад, протянув руку, он мог коснуться вьющихся локонов Тиригосы, и она бы не отпрянула. А теперь между ними будто Смертокрыл пролетел — все разрушилось. И с каждой неимоверно долгой секундой, когда Аригосу полагалось бы отшутиться, бросить пару небрежных фраз и вывести разговор из тупика, пропасть между ними только росла.

— Аригос, — нерешительно позвала его Тиригоса.

Неожиданно Аригосу стало нестерпимо скучно. Еще минуту назад он трепетал от одной лишь мысли, как кончится этот вечер, а теперь, получив ответы на терзавшие его вопросы, на смену возбуждению пришли раздражительность и скука.

Когда молодой сапфировый дракон, наконец, заговорил, то сам поразился ровному звучанию собственного голоса.

— Тири, я в полном порядке. Мне просто показалось, что ты немного увлеклась мной, ведь мы провели вместе столько вечеров. Я не хотел, чтобы между нами были недомолвки и только, чтобы помочь тебе, я решился первым на этот разговор. А так, конечно, мы с тобой друзья. И я очень дорожу этой… дружбой, — сложнее всего пришлось с этим болезненным и мерзким словом.

Аригосу казалось, что он выпутался из беспросветной ситуации с помощью искуснейшей лжи. Тиригоса желала как можно быстрее забыть об этом разговоре, не потеряв при этом такого хорошего друга, а потому готова была поверить даже в такую бессмыслицу. Тиригоса не задумывалась о том, что к дружбе с ней Аригоса подтолкнула никак не увлеченность зарождающейся в Азероте наукой — астрологией. Она встряхнула копной светлых локонов, и в какое-то мгновение ее кудри, как инженерные пружинки, распрямились и быстро свернулись обратно.

— Я рада это слышать, Аригос! — воскликнула она. — Как хорошо, что между нами не осталось недоразумений, иначе ты перестал бы посещать лекции Старейшины Ксенегосы.

Бирюза в ее больших глазах отливала самодовольством — «Из-за меня он бросил бы любимое занятие! Из-за меня!», вечером Тиригоса шепотом поделится этой новостью со своими сестрами. Драконы хоть и были величественными созданиями Азерота, но до бесчувственных каменных статуй, украшавших Храмы Титанов, в особенности женским особям, было очень далеко.

Тиригоса пустилась в рассуждения о том, что многие недооценивают астрологию и считают ее лженаукой, призванной дать ответы на типично женские вопросы, но Аригос уже не слушал ее болтовни. Зачем? Он кивал невпопад и с досадой смотрел на человеческий облик Тиригосы, думая о том, что ее тело, ее плавные формы предназначены для кого-то другого.

Метель вокруг них крепчала, и теперь снегопад застилал переливающиеся, как гирлянды Зимнего Покрова, небеса, черные пики далеких гор и тонкий шпиль древней крепости Нексус. Порывы ветра со свистом завывали, теряясь в бесконечных коридорах крепости, лишенных одной или обеих стен, спирально опоясывавшим массивное здание из синего мрамора. Выдолбленная в скале, окруженная непрекращающимися метелями и непроходимыми сугробами, в отделке крепости не было мелких, изящных деталей, любование и изучение которых растягивалось бы на часы. Местность и погода не располагали к этому. Но и выбирать Синей стае не приходилось — Нексус воздвигли на пересечении всех магических линий Азерота.