Терри Брукс - Исчадие Света

— Кое–кто мог бы и о тебе сказать то же самое. Некоторые верят, что ты настоящее чудовище. Может, они правы? Чем ты от нее отличаешься?

Трулз Рок крепче сжал запястье Бека.

— Следи за своими словами, мальчик. Мы различаемся как день и ночь, и ты отлично знаешь об этом.

— Нет, я совсем ничего не знаю, — глубоко вздохнув, настаивал Бек. — По–моему, вы очень похожи. Вы оба скрываете, кто вы такие. Она прячется за стеной лжи и обмана. Ты прячешься под плащом и капюшоном. Кто может утверждать, что знает кого–либо из вас двоих? Что вы скрываете от посторонних глаз? Почему она заслуживает смерти, а ты должен жить?

Легко, как ребенка, Трулз Рок, в гнетущей тишине, поднял Бека в воздух. На мгновение мальчик решил, что оборотень швырнет его на землю.

— Покажи свое лицо, чтобы я смог тебе поверить, — сказал Бек.

— Я уже предупреждал тебя на этот счет, — прошипел перевертыш. — Я говорил тебе оставить все как есть. Теперь предупреждаю в последний раз: оставь меня в покое. — Трулз встряхнул Бека словно тряпичную куклу. — Хватит. Наше время истекло. Возвращение твоего голоса всполошило всех в радиусе двух миль.

— Покажи мне свое лицо. Мы никуда не пойдем, пока ты не снимешь капюшон.

Оборотень так сильно тряхнул Бека, что тот услышал треск собственных костей.

— Ты не перенесешь этого зрелища!

— Если ты не чудовище и тебе нечего скрывать, открой лицо.

— Мое лицо — это еще не я! — яростно взревел Трулз Рок.

Он поднял Бека почти над головой, словно собираясь отшвырнуть прочь. От него так и веяло чудовищной силой и мощью. Бек закрыл глаза и повис в черной пустоте, прислушиваясь к стуку собственного сердца.

Наконец он почувствовал землю под ногами. Руки оборотня больше не держали его. Бек открыл глаза и увидел над собой непроницаемо–черную фигуру. Лес вокруг них внезапно затих, словно в испуге перед тем, что должно было произойти.

— Если ты увидишь меня, действительно увидишь, между нами все изменится, — произнес Трулз Рок.

Он отчаянно хотел отговорить мальчика от этого шага, хотел заставить его передумать. В его желании было не только стремление пощадить чувства своего подопечного. Был еще и страх, что их дружба, так окрепшая в последнее время, разлетится вдребезги. Бек смог понять его, но не мог отступить, искренне желая спасти Грайан.

— Больше не проси, — предупредил Трулз Рок.

Бек упрямо тряхнул головой:

— Покажи мне свое лицо.

— Ну хорошо! Ты хочешь увидеть, как я выгляжу, что я скрываю под капюшоном? Тогда смотри! Смотри, что сделали со мной родители! Смотри, кто я такой!

В голосе оборотня прозвучала такая злоба, что Бек вздрогнул.

Одним движением Трулз сбросил плащ и застыл неподвижно. В первый момент Бек не видел ничего, кроме расплывчатых очертаний. Луна и звезды были скрыты за облаками, и лес представлялся только скоплением множества теней. Накидка оборотня темной кляксой упала на землю. Трулз Рок угрожающе пригнулся. Колеблясь между желанием убежать или вступить в бой, он казался опутанным паутиной ветвей, еле видных на фоне далекого неба у него за спиной.

Постепенно Бек заметил движение. Колебание исходило не от ветвей, а из глубины темной массы тела оборотня, словно плоть жила своей жизнью. Колебания были похожи на волны, как будто Трулз Рок находился в стеклянном сосуде, наполненном водой. От неожиданности Бек не поверил своим глазам. А между тем части тела оборотня то исчезали, то появлялись снова, как у привидения.

Только когда луна вышла из–за облака и залила поляну призрачным белым светом, Бек все понял. Трулз Рок выглядел как существо, собранное из разрозненных обломков человеческого тела, то ли неоформившихся, то ли полусгнивших, и каждая из частей перемещалась с места на место. А впечатление волн создавалось постоянным превращением частей плоти и костей в воздух и туман. В теле Трулза Рока не было ничего постоянного. Он представлял собой незаконченное произведение, выглядевшее почти как человеческое существо, но которое нельзя было назвать человеком.

Это зрелище было самым ужасным из всего, что приходилось видеть Беку, не столько из–за того, что оно собой представляло, сколько из–за вызываемых им ассоциаций. Видение нашептывало о могиле, смерти и разложении, о том, что произойдет с телом после кончины. Оно кричало о том, что приходится ощущать, когда тело распадается на части. Видение предполагало невообразимую боль и страдания. Оно напоминало о ночных кошмарах и порожденных ими чудовищах. Зрелище было безобразным и нереальным. Оно было как проклятие человеческой жизни.