Александр Сухов - Инфернальная команда

Ошарашенному напором магического корня Гвенлину стало очень неловко от того, что по его вине пострадал один из членов их братства. Юноша был готов начать рассыпаться в извинениях, но тут на пороге спальни появился Шмультик. Демон недобрым взглядом посмотрел на корня, затем обратился к Гвенлину:

— Видишь ли, Гвен, этот жлоб ни в какую не хотел уступить кровать нашему гостю. Вот мне и пришлось организовать ему постель в шкафу. Ничего, среди сменного белья отдыхать лучше, чем в открытом поле. — Шмультик вновь взглянул на Мандрагора и назидательно изрек: — Поэтому, деревянный, не стоит тебе обижаться на жизнь и пытаться вбить клин между мной и Гвенлином…

Шмультик не успел закончить свою мысль, как из соседней спальни донесся стук падающего стула, сопровождаемый серией смачных эпитетов, которые из цензурных соображений мы опускаем.

— Ух, ты! — радостно воскликнул демон. — Уже подействовало. А ведь всего минуту назад был мертвее мертвого. Нужно будет забежать в лавчонку к тому кудеснику и выспросить поподробнее, из дерьма суки или кобеля он делает свое лекарство…

— Кончай изгаляться Шмуль, — воскликнул позеленевший юноша, — или меня сейчас вырвет!

— Ничего, паря, это тебе ничуть не повредит, наоборот очистит твои потроха от всякой алкогольной дряни, которую ни ты, ни твой новый братан пить не умеете…

Через полчаса все четверо сидели за столом в гостиной и усердно уничтожали поданный в номер завтрак. Магический корень восседал на столе около блюда с сыром и продолжал обижаться на весь белый свет, а в особенности на демона, так неуважительно отнесшегося к его Мандрагора почтенной персоне. Гвенлин и Доумен старательно жевали, стесняясь поднять друг на друга глаза, поскольку пребывали в состоянии полнейшего смущения и замешательства. О событиях вчерашнего вечера оба имели опосредованное представление, и если бы не трезвый демон, вряд ли вообще вспомнили, в каком месте познакомились друг с другом.

— Чего пришибились, други мои? — Шмультик в своей обычной развязной манере обратился к примолкшим товарищам. — Кто вчера острым ножичком полосовал свои белы ручки и клялся друг другу в вечной братской любви? А?… Не помните? Так я вам напоминаю — теперь вы кровные братья. Единственная неувязочка в том, что кроме всего прочего, вы еще и непримиримые соперники. Надеюсь, вы не забыли, по какой причине оказались в Майране?

— Уважаемый, Ши-Муль-Алан-д-Тик, — впервые за все утро открыл рот Доумен, — предлагаю довериться Провидению, и тот, кому повезет, станет мужем прекрасной Илейн.

— Провидению, говоришь? Нет, ни за что не дождешься! Мне до зарезу нужно сбагрить с рук этого придурковатого парня, который по своему скудоумию и недотепству умудрился отправить на тот свет одного из членов Гильдии Магов…

— Фильтруй базар, Шмуль! — подал голос бывший ученик чародея, невольно подражая манере своего компаньона. — Иначе можно и в табло получить нехило.

— А чего я такого сказал, и откуда у вас, молодой человек, эта странная манера изъясняться? — Удивленно захлопал глазами демон. — С каких это пор чистую правду некоторые именуют «базаром»? Короче, некогда мне с вами тут рассусоливать, через час мы должны быть на Дворцовой площади, а там посмотрим, что да как. Кстати, Гвен, негоже нам с пустыми руками идти на первое свидание.

Шмультик достал из кармана вырезанный из слоновьего бивня футляр, по форме напоминающий закрытую раковину морского гребешка, и, нажав на скрытую кнопку, положил его на середину стола. Рукотворная раковина издала мелодичный звон и начала постепенно раскрываться, будто на самом деле была живым организмом. Когда верхняя створка приняла вертикальное положение, взглядам удивленных зрителей предстал тончайшей работы женский браслет. Украшение представляло собой покрытый искусной чеканкой довольно широкий обруч, выполненный из какого-то серебристого металла и усыпанный бриллиантовыми ромашками. Никак не меньше полудюжины огромных чистой воды алмазов составляли основу каждого цветка, а лепестками служили камни размерами поменьше.

— Чистая платина, — хвастливо заявил демон, — технология обработки еще неизвестна мастерам этого мира, впрочем, как и сам металл. Я по случаю сторговал пару фунтов самородной платины у одного ювелира, ему ее кто-то под видом серебра впарил. Бедняга был рад избавиться от нее всего за дюжину серебряных "медведей"…

— А это откуда? — Не обращая никакого внимания на пространные объяснения инфернального металлурга по поводу исключительных достоинств какой-то платины, ткнул пальцем в огромный бриллиант, венчающий самую крупную ромашку, Гвенлин. — Здесь алмазов хватит, чтобы купить средней величины герцогство вместе с титулом, замком и всеми придворными прихлебателями. На какие шиши ты приобрел эти камушки?