Александр Сухов - Инфернальная команда

Тут же по команде распорядителя десяток дошедших до финала претендентов был взят в оборот его помощниками. Для начала путем жеребьевки разыграли кому из участников, какой камень предстояло рубить. Затем финалистам предложили выбрать одну из кирок, валявшихся в куче перед трибуной. Все дружно отказались, поскольку каждый заранее заготовил подходящий для себя инструмент. Однако после того как королевские чародеи тщательно обнюхали каждое кайло, трем участникам пришлось в срочном порядке их менять, поскольку на орудия были наложены различные заклятия, должные способствовать увеличению производительности труда. Кирка, сработанная Шмультиком, хоть и вызвала неподдельный интерес проверяющего мага, успешно прошла тестирование на наличие скрытых заклинаний. Одному из претендентов повезло меньше всех, поскольку хитроумные чары были наложены непосредственно на него самого. После того, как один из королевских колдунов нейтрализовал заклинание, на парня было жалко смотреть. Скрюченного от боли, с позеленевшей физиономией, заблеванного едва ли не до смерти претендента пришлось срочно эвакуировать в ближайший госпиталь и заранее засчитать ему поражение.

После того, как все организационные вопросы были утрясены, каждого претендента подвели к его камню. К слову о самих камнях. Придворные маги расстарались на славу — за прошедшую ночь из ближайшей каменоломни было доставлено десять абсолютно идентичных монолитов идеальной сферической формы диаметром чуть больше сажени. Вид огромного гранитного ядра поневоле внушал ужас и поднимал в душе каждого из участников мутную волну сомнений в собственных силах. Казалось нереальным за отведенный организаторами соревнований срок отколоть от шара хотя бы сколько-нибудь значительный кусок, а чтобы его расколоть полностью и перетащить осколки на расстояние десяти шагов, вообще не может идти речи. Один из участников высказал эти общие сомнения главному судье, на что сразу же получил исчерпывающий ответ, мол, по условиям соревнований время финального конкурса не ограничено, претенденты будут рубить камень до тех пор, пока кто-нибудь из них полностью ни очистит свою площадку.

Наконец труба пропела начало финального тура соревнований и оставшаяся девятка претендентов с остервенением принялась дубасить кайлами по каменным шарам. Памятуя наставления своего многоопытного друга, обладавшего бесценным практическим опытом, Гвенлин не сразу приступил к работе. Для начала он обошел гранитный шар, как бы оценивая объем предстоящих трудозатрат, затем, обнаружив на поверхности едва заметную сеть микроскопических трещин, легкими ударами острого конца секиры наметил сегмент шара, которому было суждено первым отвалиться от монолитной глыбы. Еще один мощный удар в заранее намеченное место и двухсотпудовый кусок камня, отделившись от гигантского шара, с характерным стуком упал на каменистую почву. Раздробить отвалившийся сегмент на десяток частей с помощью чудесной кирки оказалось минутным делом, а еще через пару минут все обломки были доставлены Гвеном в специально отведенное для этой цели место и складированы в кучу. Дальше все пошло как по маслу. Юноша отрубал очередной сегмент, дробил его на относительно небольшие куски и относил в сторонку.

Из оставшихся восьми претендентов был всего один, кому удавалось выдерживать заданный Гвенлином темп. Юноша не держал в голове имя каждого участника, но этого парня он заприметил уже давно, поскольку Доумен Охотник (именно так звали парня) показал второй после Шмультика результат в метании костей, отстав от демона всего на одно очко. Теперь Доу — здоровенный детина саженного роста, фигурой издали напоминавший вставшего на задние лапы могучего гризли. Подобно медведю, занятому поисками вожделенного улья, запрятанного в дупле развесистого лесного гиганта, расхаживал он вокруг гранитной глыбы, принюхиваясь к чему-то и время от времени прислоняя ухо к поверхности каменного шара. Кроме всего прочего Доумен был феноменально волосат. Все его тело; могучая грудь, крепкие руки, толстенные ноги в закатанных по колено штанах — было покрыто густой курчавой порослью, а что касается его физиономии, так на ней не было ни одного значительного по площади участка, свободного от волос. При виде эдакой образины, Гвенлину в голову пришла презабавная мысль: тяжеловато придется цирюльнику, коему этот тип доверит облагородить свои локоны. Внутренне вдоволь посмеявшись над медведеподобным типом, юноша все-таки вынужден был отметить, что Доумену Охотнику каким-то чудесным образом удается не отстать от него — Гвена.