Кэтрин Куртц - Сокровища тамплиеров

— Отвлеките демонов, — шепнул он друзьям. Адам стремительно ринулся прочь, в клубящуюся дымную мглу. Через мгновение он уже был возле безмолвных стражей ковчега и услышал, как позади него, у дверей, раздался металлический звон и вопли. Это кричали и били клинками Маклеод и Перегрин, стараясь переключить внимание демонов на себя. Мечи тамплиеров, яркие и острые, несмотря на древность, звенели с чистотой и громкостью церковных колоколов. Музыка клинков отдавалась в каменных сводах, двоясь и троясь, возвращаясь многократным эхом.

Привлеченные звоном металла, оба демона недовольно обернулись. Ослепленные и оглушенные, они на миг потеряли из виду свою жертву. Их ужасные огненные глаза теперь уставились на двух смельчаков возле двери. Не переставая урчать, Гог и Магог двинулись вперед, желая уничтожить, раздавить, пожрать тех, кто попробовал им помешать. Однако магический круг встал перед ними невидимой преградой. Адам хорошо знал, что это ненадолго, несколько атак демонов, и незримая стена не выдержит. Пока же демонов хоть что-то сдерживало, следовало использовать выигранное время. Адам подкрался к кругу со стороны Жерара и затаился у ног одного из мертвых рыцарей. Выбора не было, и Адам, исполненный решимости, достал из-за пазухи Венец Соломона.

Он глубоко вдохнул, желая в последний раз испытать чистоту своих намерений. Перед тем как впасть в глубокий транс, Синклер почти неосознанно прочитал молитву — губы сами выговаривали слова древнего Царя Израиля, сына великого Царя, чей Венец сейчас он сжимал руках:

— О, ниспошли на меня свет Твой и истину Твою, и пусть они ведут меня, и пусть они приведут меня на святую гору Твою, к скиниям завета Твоего. Тогда взойду я на алтарь Господа, во Господе великая радость моя: истинно, на арфе буду прославлять Тебя, о Господь мой и Бог…

Слова эти Адам произносил всем своим существом, и дух его преисполнился силы и твердости. Он понял, что действует в согласии с Волей высшей, превосходящей его собственную. Теперь он не испытывал страха. Адепт встал в полный рост и поднял Венец. Правую руку, сжимавшую кинжал, он прижал к груди, закрыл глаза и возложил Венец Мудрости Соломона себе на чело. Адам на миг почувствовал легкое головокружение и вышел за пределы физического тела. Вырванный из кругов земного времени, он воспарил на крыльях воздуха и огня, как орел, стремящийся слиться воедино с солнцем. Там, наверху, сияла непреходящая Слава, Милосердие, Любовь, великолепие которой почти невозможно было вынести. Очищенный этим огнем, Синклер обрел новую, незамутненную чистоту зрения.

Он увидел великий город на горе, возносящийся ярусами выше и выше, к самым небесам. Город этот сиял, как опал, отражаясь в звездных сферах каждой своей башней, арками ворот, шпилями, огнями огненных фонтанов. Адам оказался у восточной стены, пред тремя воротами, и камень одних был топаз, вторых — изумруд, третьих же — сардоникс. Он стоял и с благоговением ждал.

Центральные ворота распахнулись, и из них выступил большой отряд белых воинов, сиявших еще ярче городских стен. Тот, кто вел их, был одет в пурпурную мантию; Адам узнал Царя Соломона. Воины, что шли за ним, были детьми разных народов — сыны Израиля шагали плечом к плечу с рыцарями-тамплиерами. Один из рыцарей, высокий, с белым плюмажем на шлеме, показался Адаму знакомым. Вглядевшись, Синклер различил благородное лицо с твердо очерченным ртом и белое кружевное жабо. Это был Джон Грэхэм Клаверхаус, виконт Данди. Поймав на себе взгляд Синклера, рыцарь улыбнулся и приветствовал собрата салютом меча.

По знаку Соломона отряд остановился, и царь безмолвно повелел Адаму приблизиться. Охваченный благоговейным ужасом, но не испытывая страха, тот повиновался и преклонил колено перед живым олицетворением мудрости и могущества.

«Благословен муж, коему Господь не вменит греха и в чьем духе нет лукавства [18] Пс. 32 (31), 2 , — будто услышал Адам слова Соломона, и могучие руки коснулись его плеч. — Прими же благословение Мудрости во Имя Всевышнего, и знай, что власть и мудрость Царя и всех, кто с ним, почиет на тебе».

Венец на голове Адама ожил, воссияв всплеском ослепительно белых лучей. Адам увидел поднебесный мир, проникнув одновременно во все потаенные уголки Вселенной, и небывалая острота зрения и восприятия наполнила все его существо. В этот потрясающий миг он чувствовал таинство живого танца атомов и элементов, словно симфонию, слагающую формы всего сущего. Но дольше мига это нельзя было вынести. Непомерная величина и величие сотворенного мира вновь сокрылась от него, стянувшись в один-единственный момент настоящего. Адам очнулся в подземелье древней пресептории тамплиеров, с Венцом Соломона на голове, и рука его по-прежнему сжимала кинжал.