Михаил Белов - Царица воинов

Агенор видел её, но разум его был затуманен одной лишь жаждой, и он не остановился, размахнувшись изо всех сил и всадив копьё в грудь своей противнице. Сквозь железо, сквозь ту, что она любила. Острие достигло земли, и древко ещё какое-то время трепетало, потом же замерло без движения...

По огромной, бесконечной степи, где травы переливались рыжим и золотым, Габриэль неслась со всех ног. Она словно летела, так быстро, как никогда в жизни, словно её преследовал кто-то, неотвратимый как рок. Скорость завораживала, и казалось, что можно убежать даже от смерти, но вдруг она упала навзничь, почти скрылась в густой траве. Мир полетел дальше, и скоро она превратилась лишь в точку. Степь расстилалась как океан, она бушевала, смывая прошедшее волна за волной...

**********

Клеарх проснулся в пустой мастерской, тело бил озноб, и зуб не попадал на зуб. Он сделал судорожный вдох, ещё не веря, что может жить после стольких ударов, пронзённый копьями и мечами, обескровленный, потерявший тепло. Осознание того, что в жилах его уже не бьётся божественная кровь, и он лишь обычный юноша, потерявший цель путешествия и страдающий в осаждённом городе, приходило медленно, но всё же наливало голову словно свинцом. Поначалу было совсем тяжело, однако вскоре дышать стало легче, и он смог сесть, нащупав пузатый бурдюк с вином и разом осушив его на две трети.

- Не спи! Не время сейчас спать! - голос Николая влетел в помещение прежде его самого, и был этот голос весьма радостным. - Вставай, ибо я пришёл сообщить важные вести!

- Что? - безразлично спросил Клеарх.

- Осада окончена! Войска подоспели из лагерей близ Адрианополя и заставили противника бежать! Мы спасены, и тут не обошлось без благости Вседержителя! - буквально ворвался внутрь неунывающий Николай. - Скоро мы уже будем дома!

- Ясно, - также бесцветно ответил юноша.

- Ты, кажется, не особо рад?

- Всё кончено. Они ушли...

- Ты видел?

- Да. Я не мог этого избежать.

- Однако ты жив, и ты расстался с ними.

- Мне кажется, что часть меня умерла, - Клеарх снова приник к бурдюку.

- Теперь ты видел всё до конца. Как это случилось?

- Я не хочу сейчас об этом говорить...

- Ладно. Теперь всё будет хорошо. Мы тебя подлечим, отдохнёшь пару дней, и отправимся в путь. Благо, что уже не далеко.

Всё свершилось по словам Николая - они провели в Берое ещё три дня, и юноше стало заметно лучше, поэтому причин оставаться больше не было. Война стремительно отступила, ибо варвары, потеряв надежду на лёгкую добычу, бежали к реке, чтобы скрыться на дикой территории. Такое повторялось уже не раз, и все понимали, что теперь опасность миновала. Ранним утром путники выступили по дороге, оставив пожарища и почерневшие башни за спиной. Лето изливалось солнечными лучами, словно насмехаясь над их неудачным походом.

Дорога всё же брала своё, и, даже потеряв цель похода, они не могли долго предаваться мрачным мыслям, видя, как мир меняется перед ними, и родная земля открывает свои чудеса. Справа лежало море, спокойное в своей полноте, слева были зелёные горы, позади же, если обернуться, можно было увидеть массивы Олимпа. Над обиталищем богов ползли белоснежные облака, почти касаясь вершин. Клеарх понимал, что потерпел поражение, однако просто не мог не впустить в себя какую-то лёгкость, что рождалась, когда ступаешь по ровным камням, окружённый этой красотой. Вокруг не было ни души, ибо люди ещё боялись выходить из крепостей и укрытий после набега варваров.

- Ты всё же смотри по сторонам, - говорил Николай. - Отдельные отряды этих готов могут ещё где-то рыскать.

- Да, я смотрю, хотя мне, сказать правду, ужё всё равно, - отвечал юноша. - Какое-то опустошение навалилось, и даже жить особо не хочется.

- Так бывает, когда заканчивается долгая болезнь.

- Может быть, однако это не избавляет от понимания того, что мы возвращаемся с пустыми руками. Я узнал столь многое, но теперь всё утрачено, и надежда Архина вписать историю Зены в летопись наших героев останется несбыточной.

- Возможно, есть и другие свитки. Ты сам узнал о существовании этого лишь короткое время назад, и нет уверенности, что подобное не случится ещё раз.

- Нет, других нет. Был только один человек, что взял её записи после конца, бережно хранил их, дописал что-то своё. От него тянулась эта нить, и она прервана. Многое в этом мире уходит без следа, и уже невозможно восстановить. Я понял это, когда увидел их Элладу и осознал, как же мало сохранилось от неё. Песок протекает сквозь пальцы...