Анатоль Нат - Шишки без ягод

— А тут и думать нехрен, — лениво потянулся разнежившийся на яром весеннем солнышке Димон. — Какие отряды? Куда? Кто? Ты что, Сидор, сбрендил? Стоит нам только выпустить данный процесс из собственных рук, так потом концов не сыщешь.

Как и следовало ожидать, Димон высказался категорически против привлечения посторонних к поиску в тайге новых ягодников шишко-ягоды. А уж о том чтобы к этому делу привлекли Корнеевских курсантов он и слышать не хотел.

Даже сам лично не сталкиваясь с ними ни по каким делам, ему хватило одного только рассказа Сидора что они творят, чтоб стать яростным врагом этой публики.

— Ты поди потом докажи, что они эти кусты шишко-ягоды выкопали возле найденного ими для нас ягодника, а не где-то в другом месте. Выкопают в лесу какую-нибудь ямку и потом скажут что так и було. А у себя на огороде посадят.

— Ты обратное сможешь доказать? — лениво повернул он голову в сторону Сидора.

— Молчишь, — хмыкнул он. — Вот и я о том же. Хрен докажешь.

— Да и веры у меня к этим Корнеевским выкормышам нет ни малейшей. Пусть Корней что угодно говорит, но с их якобы бесплатными работами на нас надо кончать. Раз и навсегда! Это и для процесса их обучения нехорошо, да и нам с них толку чуть. Кроме взаимного раздражения…

— Мне на их раздражение…, - сердито перебил его Сидор. — Насрать!

Все разговоры о курсантах вызывали у него последнее время сильнейшее раздражение.

— Мы Совету мильён с лих…ем в жемчужинах дали? Дали! И что? Должны же мы хоть что-то с этого поиметь. Тем более что с самого начала у нас с городскими властями была о том железная договорённость. Что мы можем, и более того, имеем полное право использовать курсантов на любых работах в своих интересах. Иначе бы и ссуды этой дурацкой для города не было бы. Это было основное наше условие.

— Угу, — флегматично кивнул головой Димон. — Это ты Совету своему скажи, или этим своим курсантам. И полгода не прошло, как все договорённости уже похерили. И курсантики то твои не просто так наглеют. Смотрят как ведёт себя Совет, вот и сами наглеют в свою очередь. И ничего-то ты им не сделаешь, — Димон широко, душераздирающе зевну. — Ни тем, ни тем.

— Тебе что, — лениво повернул он голову в его сторону, — не хватило последней истории с водочным заводом?

— Мы могли не спрашивая Совета использовать курсантов где нам надо и как нам надо. И что? Что в результате?

— Навязали дорогущее, ненужное нам строительство, так ещё и охрану там устроили из чужих клановых дружинников.

— Ты как знаешь, а Машку надо от ведения работ отстранять, — вдруг неожиданно сделал он логический вывод. — Добром её самоуправство не кончится. Совсем у бабы крышу снесло.

— Ну как же, — насмешливая ухмылка проскользнула по губам Димона. — Считает что попала в местную элиту, так сразу вумная стала. А того что ею вертят кто как хочет и как другим надо — не видит.

— Нет, Сидор, — покачал он головой. — Пока её пару раз мордой в грязь не сунут — не поумнеет. Но нам с тобой ждать когда это произойдёт — не с руки.

— Да и идея эта, — поморщился он, — с использованием фактически рабского труда мне не нравится. Что-то в ней неправильное, нехорошее.

— Или думаешь, что они ничего не понимают и думают о том как же хорошо стало городу?

— Сами-то они, как раз так не думают, — ехидно заметил он. — Самим им хоть бы лишний часок позаниматься на полигоне, а не шляться не пойми зачем по лесу, разыскивая непонятный какой-то кустарник. Непонятно для кого. Тем более, что самим им с того ничего не светит.

— Ты похоже так и не разобрался, дорогой мой товарисч, — усмехнулся ехидно Димон. — Что деньги по ссуде получили городские власти, а гоняем мы по своим делам простых мужиков. Которые, кстати, с тех денег ни хрена не получили. Кроме нищей зарплаты, — поморщился Димон.

— Так что чему удивляться, что они каждый раз злобно шипят на нас, как только мы отвлекаем их от учебного процесса.

— Рыбки половить, дров порубить или ещё чего, такого же? — лениво протянул он. — Нашли себе, понимаешь, две тыщи кухонных мужиков.

Откинувшись снова на спину, он бездумно уставился в высокое, чистое небо.

— Хорошо лежим…

— А для самих курсантов…, - тихо, разом сбросив агрессивность, заметил он. — Для самих курсантов обучение в Корнеевском центре это вопрос жизни и смерти. Их жизни и их смерти. А не городской Старшины, получившей наши деньги. И они туда пошли не дачи нам тобой строить, а учиться воевать. И даже не воевать, а выживать на будущей войне.