Анатоль Нат: Кедровый лохотрон

Только сейчас он сообразил, что с ним что-то не так. А что — никак нельзя было понять.

— Что произошло? — повторил он вопрос.

— Ты нарвался на минные ловушки, — неохотно проговорил Ван. — Единственные на поле и ты их нашёл. Обе две. И можно сказать, разминировал. Лошадей — в кровавый фарш. Броневик — в хлам, не восстанавливаемый. Убиты заряжающий Игорь Селиванов и механик, не знаю как его по имени. Ранены ты и кучер, Мишка Загорский.

Мишку только слегка контузило, и он уже оправился. Сейчас помогает в крепости трупы убирать. А тебя взрывом сперва башкой о броневой колпак приложило, а потом ещё приласкало сорвавшимся с креплений баллоном с газом. И всё по твоей многострадальной голове. Про то же, что в тебя попало не менее трёх крупнокалиберных пуль из крепостного пулемёта, я уж помолчу. Тут кроме синяков и пары сломанных рёбер, ничего страшного нет. Пройдёт. Повезло, вскользь прилетело. А вот ребят насквозь через стенку прошило. В голову, обоих. Тебя же бронька наша спасла.

— Какого пулемёта? — непонимающе посмотрел на ящера Сидор. — Откуда?

— В таких случаях ты сам всегда отвечал: "От верблюда", — сердито огрызнулся ящер.

В правой угловой башне оказался скрыт крупнокалиберный пулемёт, о котором до сего дня никто ничего не знал. Как раз там, где оказалась твой броневик. Они были практически замурованы в стене, а амбразура была закрыта заслонкой, имитирующей бревно. Потому видать и сонный газ до пулемётчиков сразу не добрался. Так что дел натворить они успели изрядно.

Оба наших броневика — в хлам. Броневик Дениса превратил в натуральное решето.

А ты сам наехал на минное поле. Два подрыва одновременно. Один разнёс на клочки лошадей, второй опрокинул броневик. Потом из пулемёта убило заряжающего с механиком. А потом и от второго секрета подгорных подарок словил. Парочку снарядов, перед тем как заснуть, и те выпустить по тебе успели.

Видать дошли до них слухи кого следует опасаться в первую очередь. Вот заранее и подготовились. Похоже, взялись за нас, — мрачно констатировал Ван. — И если б не газ, ты бы сейчас тут не сидел. Патронов у того пулемёта было в достатке. Как и снарядов к той пушке. По крайней мере, тебе и двух хватило.

— А Денисов броневик как? — слабо шевельнулся на ворохе веток Сидор.

— С первой очереди борта насквозь прошил, — нехотя проговорил Ван. — Видимо попал в баллон, и тот взорвался внутри. Всех ребят осколками в фарш, пулемёт — на выброс. А лошади — целы.

— Значит, крепость всё же взяли, — устало прикрыв глаза, попытался свернуть разговор в сторону Сидор, — слушать рассказ, как тебя чуть было не убили, было очень неприятно.

— Взяли, — согласно кивнул головой ящер. — Всех, кто был там внутри, сразу под нож пустили, без разбору. И теперь парни там готовят всё к обряду огненного погребения. Последний бензин отдал, — вдруг посетовал Ван. — Да он нам уже и без нужды. Броневики восстановлению не подлежат, а у мортирной конеходки снаряды кончились. Им тоже бензин без надобности. И надо торопиться. Разведка докладывает, погоня в десяти часах от нас. И лучше бы нам с ней не встречаться. Даже по предварительным оценкам их там не менее десяти тысяч. Вся верхнереченская группировка, вся плещеевская и чуть ли не половина ростокской. А если ещё и снизу, от устья Чёрной речки подтянутся — нам точно крышка. Надо сматываться.

Корней рвёт и мечет, — пояснил он на невысказанный вопрос Сидора. — Рыцари со своими кнехтами помогать помогают, но как-то вяло, словно из-под палки. А скорее всего, чтоб нельзя было потребовать с них возврата оплаты. Но делать толком ничего не делают. Ходят, как сонные мухи, только раздражают. Так что приходится по большей части всё самим, да самим.

— Чего так? — вяло поинтересовался Сидор. — Сил даже на любопытство не было. В глазах всё плыло и слегка качало, словно на речной волне.

— Их дворянския благородия, видите ли, возмутило, что мы без разговоров резали пленным глотки, даже не приводя их перед тем в сознание и ни о чём не спрашивая. Вот так, брали и резали. И ни о чём не спрашивали. Ай-яй-яй, — с преувеличенным сожалением ящер покачал головой. — Как это нехорошо.

Странные они какие-то, — пожал он плечами. — О чём спрашивать-то? Так и так ведь резать, так зачем перед тем будить то? Чтоб возни больше было? Дурные они у тебя, Сидор, какие-то, — бросил он устало равнодушный взгляд на того. — Молодые и дурные. И хоть уже чуть ли не месяц провели тут на границе, а мозгов всё одно нет. Так и не поняли, что хороший ящер — мёртвый ящер.