Ричард Кнаак: Скрытый Пророк

Но так было до сих пор…

Мендельн отвернулся от Ратмы, обдумывая его слова. Они вдвоём стояли в чаще кеджанских джунглей, довольно далеко от места, где расположились лагерем многочисленные последователи Ульдиссиана. Доносимый ветром запах дыма шёл не от обширного лагеря, а от Урджани, города примерно в половине дневного перехода к югу. К местному малому храму Ульдиссиана привёл след жрецов, одних из последних, после чего храм был сожжён дотла.

— Мой брат ещё как знает об ангеле, — наконец ответил Мендельн. — Это знание всё время доставляет ему страдание, точно так же, как память о Лилит.

Вопреки уверенности Инария, демонесса ухитрилась вернуться из изгнания. Ангел, отвлечённый вторжением в его мир Пылающего Ада, не заметил её осторожной, незаметной работы над Камнем Мира. Эта работа привела к разрушению всех его планов и пробудила потенциал во многих людях, населяющих в настоящее время Санктуарий. Лилит избрала Ульдиссиана своей пешкой, при помощи насилия и похоти пробуждая дремлющие в нём силы.

Правда, в конце ей не удалось подчинить его своим целям. Ульдиссиан одолел её в главном храме, и, хотя её тело так и не было извлечено из-под обломков, оставшихся от высокого строения, все, включая Ратму, были уверены, что она наконец мертва. К несчастью для Ульдиссиана, который любил её, когда она скрывалась под видом женщины Лилии, демонесса не могла по-настоящему уйти навсегда.

— В этом я могу ему только посочувствовать. Я знаком со злом моей матери, точно так же, как и ханжеством отца… На протяжении столетий я только тем и занимался, что таился в страхе.

Ратму едва ли можно было назвать таящимся в страхе, но Мендельн не стал переубеждать своего наставника. И всё-таки…

— Я снова напомню ему о проповедниках Собора. Ты говорил, что некоторые из них уже на пути в Урджани, а ведь мы оставили это место только на днях. Это означает, что, судя по всему, они вышли из Великого Собора ещё до того, как мы добрались до города.

— И это тоже не в первый раз, Мендельн. Мой отец узнаёт путь Ульдиссиана чуть ли не раньше его самого.

— Об этом я также упомяну, — но Мендельн всё не уходил. Вдруг он оглядел джунгли, словно ожидал, что вот-вот на них выпрыгнет некий зверь.

— Я не прячу его, — заявил Ратма, в кои-то веки выказывая раздражение. — Я не притворяюсь, когда говорю, что не знаю местоположения твоего друга Ахилия. И я, и Траг’Оул искали, но следов охотника нигде нет.

— Но ведь это ты поднял его из мёртвых!

— Я? Я только повлиял на ситуацию. Это ты вернул Ахилия назад, Мендельн. Твой дар и твоя связь с миром послесмертья — вот что позволило ему вернуться.

Вместо того чтобы снова начинать старый спор, Мендельн пошёл прочь от тёмной фигуры. Ратма не окликнул его, и человек, знакомый с повадками своего наставника, понял, что Древний уже растворился в тенях.

Ни один не упомянул о своих подозрениях касательно исчезновения Ахилия. В тот единственный раз, когда они обсуждали возможные варианты, у Мендельна чуть душа в пятки не ушла. Какой смысл пытаться изменить мир, если мира скоро больше не станет?

Для брата Ульдиссиана было слишком очевидно, что произошло с охотником. Ратма не обнаружил следов демонов в районе последнего известного местоположения Ахилия. Полное отсутствие таких следов могло означать только две вещи. Первый вариант таков, что Инарий взял Ахилия для осуществления какого-то задуманного плана против них — в самом деле, гнетущая мысль. И всё же, какой ужасной она ни была, — особенно для Серентии, — второй сценарий заставлял первый казаться предпочтительным по сравнению с ним.

Что, если другой ангел похитил охотника?

Они все знали, что это значит. Пылающему Аду уже не одно столетие известно о Санктуарии. Демоны позволили ему существовать, потому что заинтересованы в потенциале людей для осуществления перелома в бесконечной войне. Владыки Демонов — Первичное Зло — основали Храм Триединого, чтобы поработить человеческий род. Если бы Инарий, который считал Санктуарий и всё, что находится в нём, своими, не предпринял бы ответного действия, люди уже сейчас могли бы выступать войском против ангелов.

Но теперь, если Высшее Небо узнало о существовании мира, то оно наверняка станет воевать, чтобы заполучить его либо просто уничтожить его, чтобы демоны не смогли его использовать. И ни одну из сторон не волнует, что при этом погибнут тысячи душ.

«Для нас крайне важно найти Ахилия, — подытожил Мендельн, добравшись до края лагеря. — Ради всех нас, это крайне важно!»