Лоринна Ли: Беглец

Не так давно, еще на детской памяти Сима, шумные праздники по случаю рождения будущих воинов отошли в прошлое. Люди теперь не испытывали светлой радости, когда на соседнем дворе мать выносила на руках, дабы подставить первым лучам солнца, розовое тельце, забавно машущее ручонками и оглашающее окрестности криками. Место этого чувства заняла в начале черная зависть, потом — подозрения. Не раз и не два подросший ребенок начинал сторониться сверстниц, принимался с пугающей настойчивостью охотиться на домашнюю птицу и скот, а потом исчезал в лесах. И не всегда родителям удавалось убедить соседей и старейшин, что карапуза пожрала Порченая стрекоза из урочища или унесла стремительная река. Несколько семейных пар в пору ученичества Сима были схвачены и доставлены в Школу Распознающих. Там, сидя в зарешеченных земляных ямах, они открывали свою звериную сущность. Видимо, сектанты действительно не могли жить без ядовитых грибов. Дней через десять, прожитых на хлебе и воде, они начинали буйствовать, кидаться на стражу, прокусывать себе вены. Сим лично находил при обысках на их квартирах бурый порошок в припрятанных где-нибудь в сарае мешочках и развешенные под крышей темные гирлянды грибных шляпок.

Сказки сказками, а молодой Распознающий лично видел, как не старая еще женщина, притаившаяся в темной яме, кинулась вдруг на своего супруга и, разорвав тому плечо, жадно лакала теплую кровь.

Сила в них была поистине нечеловеческая. Когда один из пойманных в лесах выродок был доставлен в Школу, стража отвлеклась на миг досужим разговором, и пленник бросился в бега, протаранив всем телом крепкий забор. Сим помнил разбитые в щепы колья и вывороченные из земли опорные столбы, словно там пробежала пара кабанов-секачей. Десятка полтора стрел понадобилось, чтобы пресечь неостановимый бег непостижимого существа.

Стихийная ненависть к сектантам, скрывающимся под личиной простых селян, приводила и к уродливым перекосам. В этом году три или четыре раза стража с трудом спасала от расправы ни в чем не повинных людей, заподозренных в принадлежности к тайному обществу. Увидев безобидные лисички, запеченные в сметане, ретивые соседи, хлебнув свежей браги, подпирали двери подозрительных кольями, обкладывали стены домов соломой и поджигали. Сами при этом располагались кругом пожарища, с луками и копьями. Потом были длительные расследования, казни виноватых.

Сим иногда ненавидел свою работу, в то же время понимая, что без Распознающих колония в Долине погрузится в полный хаос и вскоре исчезнет. Он всегда старался отлынивать от допросов подозрительных, которые нередко сопровождались пытками. Эту дисциплину, называемую «ускоренным сбором данных», им преподавали особо. Если человечество за тысячи и тысячи лет, прошедших со дня заката земной цивилизации и утратило большую часть своей культуры, то эти плоды цивилизации оно пронесло через все невзгоды и катастрофы. Инженерная мысль современных Симу людей не шла дальше создания примитивных мельниц и сельскохозяйственного инвентаря, но механизмы пыток были совершенны и эффективны. То же касалось знания анатомии, физиогномики и прикладной психологии. Пожалуй, в данной области был даже определенный прогресс. Заплечным дел мастерам Школы Распознающих мог позавидовать иной инквизитор средневековья. Это был один из инструментов выживания людей Долины, меч, который почти никогда не возвращался в ножны.

Тысячи признаков, прямых и косвенных, по которым можно было определить замаскированного врага, собирались, классифицировались и использовались.

Когда-то секта, образовавшаяся при великом переходе с севера, была близка к тому, чтобы захватить власть в Долине. Тайными выродками оказались некоторые воины, главы селений, целых охотничьих артелей. Собрания сектантов проводились почти открыто в западных деревнях, они свободно бродили с проповедями по ярмаркам, на больших праздниках. Все это непотребство происходило за долго до рождения не только Сима, но самой Школы Распознающих.

Затем ситуация изменилась. На общество обрушилась проблема вырождения. Ожило Урочище, из которого на поселения поползли «порченые» твари. Сектанты открыто радовались этому, путешествовали в местах, куда разумным людям ход был заказан, говорят, общались непостижимым образом с «порчеными». В этом Сим сомневался, но помалкивал. Он-то знал, что гигантский богомол навряд ли будет спокойно смотреть на двуногого, пусть он хоть десять раз вырожденец, накурившийся порошка из сушеных поганок. Сожрет, вот и весь сказ. Но предание гласило, что когда зло, от которого бежали предки колонистов, пришло в Долину, секта потянулась к нему, словно щенок к теплому боку суки.