Мари Кирхофф - Кендермор

Оставив тело Гизеллы, Вудроу двинулся к месту боя, по пути подняв с земли брошенный гномихой кинжал. Кендер решил предпринять еще одну атаку. Когда он замахнулся на Дензила, Винни распрямил свой хобот и обвил его вокруг обутой в тяжелый сапог ноги убийцы. Слегка поднатужившись, мамонт выдернул ногу Дензила из стремени, и мужчина лишился опоры. Тас тут же оценил ситуацию и выбросил Дензилу в грудь вперед заостренный конец хупака, имитируя удар копьем. Металлический наконечник с силой ударил по грудной клетке, освободив легкие негодяя от остатков воздуха, и вышиб его из седла. Вудроу вонзил в падающее тело кинжал, чувствуя, как между пальцев начинает струиться кровь. Глухо стукнувшись об землю, Дензил испустил дух. С кинжала Вудроу капала кровь.

Тассельхофф приготовился было спрыгнуть со спины Винни, когда Вудроу вскарабкался назад к нему.

— Нужно убираться отсюда, пока гномы-механики не схватили нас вновь. Вряд ли эта заварушка осталась ими незамеченной.

— Нет, я не могу снова вернуться в темницу, — застонал Винни и начал спускаться по тропинке.

Но Тассельхофф остановил их.

— Погодите! Кто этот парень? И что с Гизеллой? Может, нужно ее обождать?

— Гизелла мертва, — выпалил Вудроу, глотая слезы гнева, — как и человек, напавший на нас!

Тассельхоффа будто молния ударила.

— Гизелла не может умереть! Ты-то откуда знаешь?

— Она мертва, господин Непоседа, — зарыдал Вудроу. — Арбалетный болт вонзился ей в бок. Я зарезал человека, ее убившего — того, с кем вы сражались, когда сбросили его с коня. Смотрите же, на кинжале Гизеллы еще не высохла его кровь! Пожалуйста, господин Непоседа, — взмолился он. — поехали! Мы не можем ничем больше им помочь, так что лучше убраться отсюда подальше.

— Он прав, — Винни скорбел вместе со своими новыми друзьями. — Нельзя допустить, чтобы здесь нас нашли Бодзил и Лигг.

— Меня не волнуют гномы-механики! — взвизгнул Тас. — Мы не можем просто так сбежать, оставив ее там!!! Стой, Винни! Вернись!

Но Винни продолжал неумолимо спускаться по горному склону.

— Не могу, Тассельхофф. Как ты не понимаешь? Просто не могу. Слишком опасно. Гномы-механики…

— Кендеры не бросают друзей! — в голосе Таса появились нотки боли. Быстрее, чем Вудроу успел опомниться, Тассельхофф перебросил ногу через спину мамонта и был уже на земле, кувыркнувшись во время падения. Он моментально вскочил на ноги и зашагал вверх по направлению к телу Гизеллы.

Руки Вудроу дрожали. Он пытался остановить Винни.

Каждая клеточка его тела советовала бежать отсюда, и чем скорее, тем лучше. Но Тассельхофф Непоседа был его другом, и если Вудроу не мог вернуться обратно, уж подождать его здесь он был обязан.

Когда Тассельхофф добрался до тела Гизеллы, он едва дышал, а перед глазами колыхалась пелена. Конь ее пустился навстречу кендеру рысью, и Тас по-хозяйски повел его под уздцы. Еще не успевшее остыть тело рыжеволосой гномихи покоилось всего в нескольких десятках шагов от трупа застрелившего ее человека. Его конь неподвижно стоял над телом. Когда Тас приблизился, животное стало фыркать и сопеть. Тас убедился в том, что Гизелла умерла, стоило ему взглянуть на ее рану. Собравшись силами, кендер бережно поднял тело Гизеллы Хорнслагер на руки и усадил ее в седло. Развернувшись, Тас направил коня по своим следам вниз по тропе, поддерживая Гизеллу в седле. Он шел туда, где его с нетерпением ждали Вудроу и Винни. Они двинулись дальше по склону на восток, и всю дорогу Тассельхофф слышал в голове монотонный барабанный бой кендерской похоронной процессии.

Никто ни разу не обернулся.

А если бы они сделали это, то могли бы заметить крупного мужчину, ползущего по пыльной дороге к одной из башен гномов-механиков.

Огненноглавую гномиху похоронили на лесной поляне, залитой лунным светом. Уединение этого места нарушал лишь шелест ручья.

Тассельхофф декламировал Похоронную Песнь кендеров, и голос его то и дело прерывался.

Солнечный мир по кругу летел,

Весна приходила за днями зимы,

Оживали цветы и вновь зеленел

Папоротник в чащобах лесных.

А если кто-то солнце скрывал,

И солнечный луч не скользил по лицу -

Это ласковый дождь цветы умывал

И папоротник освежал в лесу…

Но теперь мне никто не сможет помочь,

За веснами осень следом спешит,

За солнечным днем наступает ночь,

Готовая каждого поглотить.

Венцы лепестков обронят цветы,

Папоротник пожухнет в лесу.

Теперь я знаю: праздник весны -