Мари Кирхофф - Кендермор

К тому времени Трапспрингер уже вскочил на ноги и вел Финеса к поросшей лесом местности в северной части Руин. Стволы деревьев, ветви, корни, лоза дикого винограда и кустики ежевики переплетались так, что лес казался просто непроходимым. Под низкими кронами царил вечный мрак.

— А зачем вообще сюда ходить? — спросил Финес Трапспрингера, когда, последовав его примеру, привязывал поводья пони к дереву. Трапспрингер вытащил изза седла хупак и принялся прокладывать себе путь сквозь чащу зелени. Финес выскочил вперед, чтобы присоединиться к нему.

— Мне кажется, стоит нам пробраться внутрь, и лес значительно поредеет, — беспомощно объяснил кендер.

— А что там, внутри? — спросил Финес, осторожно высвобождая зацепившуюся за ногу шипастую веточку.

— Башня, конечно — пятая Башня Высшего Волшебства. Она была одной из пяти первоначальных Башен Высшего Волшебства и, должно быть, разрушилась сразу после Катаклизма. Но проблема совсем не в башне. Проблема в том, что вокруг каждой из них растет заколдованная роща, которая не пропускает внутрь нежеланных посетителей. Никто из тех, кого я знаю, еще не добирался до самой башни.

Финес замер на месте. Он повернулся назад и чуть было не помчался к привязанным у опушки пони.

— Чем ты думаешь, когда ведешь нас в магическую рощу? Да еще с Башней Высшего Волшебства в центре! Ты что, сумасшедший?

Внезапно о чем-то подумав, он остановился и смерил кендера полным сомнений взглядом:

— Не вижу я никакой башни. И в этих деревьях тоже не усматриваю ничего сверхестественного. Кстати, откуда ты об этом узнал?

— Роща воздействует на тебя не на физическом уровне, — объяснил Трапспрингер. — Роща… она делает что-то, отчего твои чувства значительно обостряются и тяжело поддаются контролю.

— Боги, да это же чепуха, Трапспрингер! Наверное, ты меня за простака принимаешь!

Остановившись напротив кендера, он прищурился.

— Хотя могу предположить, что ты затеял. Думаешь посеять в моей душе панический страх, который вынудит меня убежать, а потом найти Дамарис самому? Ты вернешься в Кендермор героем и присвоишь себе половинку карты, что сейчас у твоего племянника!

Палец мужчины уткнулся в грудь Трапспрингера.

— Ты же знаешь, что на этот раз имеешь дело не с кучкой бестолковых кендеров.

Голова Финеса бешено тряслась; никогда еще он не испытывал такой злости и вместе с тем такого испуга.

Миндалевидные глаза Трапспрингера расширились от обычно не свойственной ему ярости.

— Бестолковых кендеров! Смердящий, кишащий жуками мешок соломы! Трусливый хобгоблинский подхалим, вот ты кто! И держу пари, это твоя матушка постаралась! Вот уж никогда не думал, что человек может быть настолько туп, чтобы залазить на хобгоблиншу, а если и нашелся один такой, им непременно был твой отец! Но по сравнению с тобой он куда толковее!

Трапспрингер угрожающе поднял свой хупак.

Финес не стал смотреть, на что способна рогатина в руках у кендера. Мужчина крутанулся на пятКах, упал на колени и решительно рванулся сквозь густую чащу в глубь рощи. Он должен добраться до башни и отыскать Дамарис Метвингер раньше, чем это сделает Трапспрингер!

— Финес, вернись! — окликнул Трапспрингер, и из его глаз брызнули слезы. — Что я такого наговорил? Я ведь имел в виду совсем другое! Долгие годы я говорил то, что подразумевал. За исключением тех случаев, когда я просто говорил. Кажется, так.

Трапспрингер выглядел чрезвычайно расстроенным.

Сердце кендера готово было выпрыгнуть из груди. Он решительно вытер с глаз слезы. "Финес в роще совсем один, и все из-за меня!" — подумал он. Его маленькое тельце сотрясали рыдания. Ослепленный слезами, кендер ломанулся сквозь лесные заросли вслед за человеком. Ветви хлестали его по щекам, колючки раз- ывали одежду, хупак тяжело волочился за ним, больно ударяясь о правую щиколотку. И когда кендер столкнулся с еще одним живым, продирающимся через чащу существом, воздух, казалось, взорвался прямо в его легких:

— Уфф!

Трапспрингера с силой отбросило назад. Он приземлился на невысокий куст, оцарапав спину жесткими ветками. Не открывая глаз, он несколько раз порывисто вздохнул. Но тот, кто его ударил, теперь одним броском оказался перед кендером и вцепился в него когтями, как тигр.

— Финес? — вздохнул Трапспрингер, парируя удары.

Противник прижал его к земле и яростно впился в губы, да так и замер; поцелуй становился все более настойчивым. Трапспрингеру оставалось надеяться, что на него напал не Финес. Охваченный незнакомым ему чувством страха, кендер нерешительно приоткрыл один глаз.