Алексей Палей - Курьер

— Нет, ядерные баллистические ракеты закончились. Но осталась разборная пружинная кровать с никелированными спинками и тумбочка.

Кто придумал этот идиотский пароль?

— Тумбочка? Это из припева к песне про закопанную в лесу колбасу?

— Со стороны наверняка выглядит как разговор двух сумасшедших. Ага!

Одни к тому же ещё и сбежавший! Угадайте с трёх раз — кто?

— Можно и закопать, если зелёные позволят, хотя лучше съесть.

Наконец–то! Как же меня задолбали эти парольные схемы!

— Свободный Информационный курьер номер тринадцать. Мне нужно скрыться.

— Агент прикрытия, Спектр семь. Рабочий отход три. — Представился мужик хрипловатым, но нормальным голосом. — Идёмте быстрее, ещё немного и у вас будет полное обезвоживание.

Как будто я сам не знаю. Куда теперь? Ну куда же ещё?! В канализацию! Хорошо, что я сейчас запахи не ощущаю. Идём, даже почти бежим. Прямо, направо, прямо сорок метров, люк вниз. Рельсы, назад двадцать. Пришли.

Мужик быстро находит нужный камень облицовки туннеля. Молодец.

Дверь…. Меня сейчас стошнит! Вот прямо сейчас! Не–льзя! Заскакиваю во внутрь помещения. Слева у стены меня выворачивает. Гадость!

Вонючие сгустки красно–жёлтой слизи, кровь и желчь. Подаю прямо в эту мерзость. Не, не падаю. А почему? Ага! Меня тот мужик держит.

Куда он меня тащит? Это ещё что? В–ванна? Что–то это мне напоминает?

Вода! Холодная! Эй! Ты зачем горячую добавил?!

— Так надо, иначе можешь простыть. Градусов тридцать пять будет в самый раз. — Отвечает он.

Я что, уже вслух думаю или моя личная шизофрения начинает распространяться?!

Вода! Прохладная! Хо–ро–шо! Спать хочу. И есть. И пить. Кстати, сейчас пить много нельзя.

Тогда, на меня напали боевики противника. Кому, интересно, повезло больше: мне или моему прикрытию? Ладно, вода начала остывать, пора вылезать. Почему же сейчас прикрытие молчит? И вообще, где наблюдатели прячутся? Надо сходить в убежище и позвонить к ним. А если и их нет? Что тогда делать? Ну не знаю! Спрячусь, и буду ждать. А чего? Например, погоды у моря!

— Вам когда на работу?

Мужчина ответил, не отрываясь от чтения газеты, не громко, как бы промежду делом:

— Пока ты здесь, я должен обеспечить тебе поддержку.

— У вас проблем на работе не будет?

— Дня через три будут. — Со вздохом ответил Ишигуро.

— А где ваша семья? — продолжаю докапываться.

— Отправил к моим родителям на неделю.

— Знаете, это вы правильно сделали. — Ещё бы! Я очень опасное соседство.

— Я тоже так думаю. А вот три дня отпуска, это совсем неплохо. Чуток преувеличено радостно ответил Ишигуро. — Ты ведь хочешь отдохнуть у меня?

— Да, день–два. Не больше. — С улыбкой соглашаюсь. Конечно, нужно, даже очень. — Кстати, можно попросить расчёску? А то у меня нет. У меня много чего есть, а расчёски нет.

— Конечно, у тебя нет расчёски — ты мальчишка. — С усмешкой ответил мужчина. — Там у входа, рядом с зеркалом.

Иду расчёсываться, мне каждый раз усиленно советуют стричься коротко. Но я назло всем не хочу. Блин, запутались. Рвать придётся.

— Ты вообще как собираешься отдыхать? У нас, в городе, имеется много развлечений для детей. Ещё сетевые компьютерные игры.

— Вообще–то собирался сидеть на диване и смотреть мультики. Отвечаю, усиленно расчёсываясь, треск рвущихся волос говорил, что процесс идёт успешно. Рваться уже стали меньше.

— В твоём возрасте нужно больше движений и ярких впечатлений. Попытался продолжить уговаривание Ишигуро.

Я тяжело вздохнул. Вот чего мне сейчас точно не хочется, то это «Движений и яркие впечатления». Больше двух недель бегу. И впечатления очень яркие, жизненные; подсвеченные автоматным огнём и усиленные пулями. Не хочу! Собираюсь просто поваляться на диване. Но он всё–таки хочет мне помочь…

— Ну, если только вечером, чтобы меня меньше народу видело. Соглашаюсь с заметным сомнением в голосе.

— О! Вечером тоже много. Мой сын ходит развлекаться в компьютерный клуб. Там много игр….

Чего это он так резко замолчал. И чего он сюда идёт? Ну, вроде всё. Н–да? Может всё же подстричься?

— Тебе ведь не интересно стрелять в нарисованную компьютером мишень?

Чего больше в его голосе: сочувствия или жалости? Пожалуй, больше сочувствия.

— Да. Там всё неинтересное. И медленное.

— У меня имеется много детских фильмов. Только европейских и американских мультфильмов очень мало.

— И не надо. Я лучше аниме посмотрю. NGE есть? А то, сколько раз пытался посмотреть, столько раз на девятнадцатой серии обрывали. А ещё «Rune solders»?