Ника Алова - Братья

— Тайя из Мироса, — медленно выговорил магистр, повернувшись к девушке и внимательно разглядывая ее с ног до головы. — Известная охотница, весьма известная. Что привело Вас к магам?

Тэйнен немного смутилась. Сама она никогда не считала себя известной, предпочитая полагать, что обладает лишь некоторой достойной репутацией среди клиентов и других охотников. Но, возможно, благодаря дружбе с Роаном, среди магов о ней сложилось более лестное мнение.

— Я хотела узнать о своем происхождении, если это возможно.

— Здесь? У нас?

Магистр Фарик даже не попытался скрыть удивление, его густые брови вопросительно изогнулись.

— Я не сомневаюсь в том, что Вы обладаете некоторыми способностями к магии, раз уж смогли доплыть сюда, — проговорил он после небольшой паузы, — Но с чего Вы решили, что у нас должны быть какие-то сведения о Вашей семье?

Тэйнен рассердилась. Ее часто считали существом второго сорта, и, в сущности, к подобному отношению она давно уже привыкла, но такой причудливой смеси вежливости и презрительного высокомерия ей встречать еще не доводилось.

— Мне известно, — холодно отчеканила она, наконец-то поднимаясь на ноги, — Что в этом форте хранятся сведения о большом количестве магов. И у меня есть основания полагать, что мои родители, ну, или по крайней мере один из них, были магами. Поэтому я хотела бы просить Вас оказать мне содействие в поиске сведений о них. Если, конечно, это возможно.

Магистр неожиданно рассмеялся.

— Речь, достойная заседания Высшего Совета, — сказал он, подмигнув Криану. — Идемте в архив, а по дороге расскажи-ка мне, с чем пришел.

Озадаченная неожиданной переменой в поведении магистра, Тэйнен покорно последовала за вполголоса беседующими магами по коридору, а затем и по винтовой лестнице. Однако, поднялись они не особенно высоко, свернув в один из боковых коридоров. Длинный, узкий и скверно отделанный, напоминающий скорее природную пещеру, этот коридор попетлял недолго, не больше полутора десятков тармов, и закончился резной деревянной дверью.

На этой двери не было ни замка, ни даже замочной скважины, но магистру Фарику ничего подобного и не требовалось. Он лишь вытянул вперед сжатый кулак и резко распрямил указательный палец. Дверь послушно открылась, и все трое вошли в большое круглое помещение архива.

Перед взглядом восхищенной Тэйнен открылся высокий круглый зал, все стены которого вплоть до самого потолка сплошь состояли из заставленных книгами шкафов, разделенных по высоте этажа круговыми балконами так, что в центре зала оставалось пустрое пространство. Магистр провел их к винтовой лестнице, соединявшей все этажи балконов, но подниматься не стал, только присел в стоящее рядом с ней кресло, отдышался и совсем другим, ласковым тоном сказал Тэй:

— Давай посмотрим, кем могли быть твои родители. Что ты помнишь о них?

Девушка снова растерялась, хотя ожидала этого вопроса, и много раз обдумывала свой ответ. Вместо всех заготовленных загодя фраз она смогла выдавить только одну, и, притом, весьма невнятную:

— Помню комнату с этим… как его…

— Телескопом, — подсказал Криан.

Магистр печально покачал головой:

— Почти все маги при возможности наблюдают за звездами. Это говорит лишь о том, что твои родители были выпускниками Академии и имели официальное разрешение заниматься магией. Стало быть, они значатся в нашем реестре, но найти их это не поможет.

— И еще я помню круглую комнату без окон, там всегда странно пахло. Однажды я зашла туда искать маму и что-то уронила и разбила, какую-то стекляшку.

Магистр заметно оживился:

— Там пахло травами? — спросил он.

— Нет, я плохо помню, но, кажется, это были не травы, запахи тогда показались мне очень неприятными.

— А твоя мама часто там бывала, или ты просто знала, что она могла туда зайти?

— Она бывала там… постоянно, — вспомнила Тэй. — Отец даже сердился, говорил, что камни интересуют ее больше, чем я.

— Вот, что нам нужно, — пробормотал старик. — Криан, мальчик мой, возьми-ка лестницу и заберись вон к той верхней полке. Там хранится реестр алхимиков. Спусти нам сюда тома с 4830-го по 4845-й годы.

Показав Криану, где брать лестницу, старик обернулся наконец к Тэйнен, и пояснил:

— Если я прав в своих расчетах, твоя мама училась в Академии примерно в этот период, а женщин-алхимиков не так уж и много. Думаю, мы сможем выяснить, кем же она была.

— А почему в этот период?

— Потому что до 4825 года девушек не брали на кафедру алхимии, а поскольку специальное обучение продолжалось пять лет, следовательно, выпуститься она могла не раньше 4830-го. Выпуск 4846-го я помню хорошо, поскольку сам тогда преподавал, и девушек там не было, а в 4847-м уже вовсе не было выпуска.