Степан Кайманов - Практическая антимагия

– Если он так велик, зачем ему армия?

– Чтобы упиваться своим могуществом. Чтобы видеть, сколько мерзких тварей находится в его власти. Чтобы с наслаждением взирать, как они по его воле уничтожают мир.

– Я тебе не верю. У них наверняка есть какая-то другая цель, о которой ты почему-то молчишь.

– Быть может, – намекнул он безрадостно.

– Уничтожают мир? – Я улыбнулся. – Знаешь, меня всегда забавляли подобные легенды о темных властелинах и демонах. Я никогда не понимал, зачем им уничтожать мир? По-моему, все это так бессмысленно. Скажи мне, что они станут делать, когда наконец-то достигнут своего, не оставив камня на камне от Эленхайма? Ни одна легенда не отвечает.

– Думаю, Хашантара интересует не столько Эленхайм, сколько… – он поднял глаза к потолку, – небожители.

– Ты говоришь так, будто знаешь его сто лет.

Призрак явно обиделся, непонятно отчего. А я подумал, как хорошо, что меня там не будет. Еще неизвестно, что хуже: умереть сейчас, от стрел и огня, или в будущем, от колдовства небожителя? Гадай не гадай, я уже этого не узнаю. Возможно, оно и к лучшему.

– Только не лги: Лиля… она еще помнит меня?

– Не знаю, Анхельм. Честно, не знаю.

Стоило мне покинуть тело, и мыслями я уже был у кровати дочери. Только любопытство держало меня в собственном склепе. Но теперь, когда я был свободен, когда получил ответы на вопросы… Не хотелось лишь оставлять своего спасителя в гордом одиночестве. Невежливо получалось.

– Не хочешь немного развеяться? – пригласил я призрака, с улыбкой поглядывая на стену. – А то это убежище мне порядком надоело.

Он почему-то отвел глаза и виновато пробубнил:

– Боюсь, ничего не выйдет.

– Интересно почему? – насторожился я, не сводя глаз с призрака. – Уж не ты ли меня остановишь?

Он молчал, разглядывая кроваво-красное пламя. Ну и демон с тобой!

Я решительно метнулся к стене – и беззвучно налетел на что-то… твердое. Будь я живым, из глаз от такого удара непременно бы посыпались искры. Но в том-то и загвоздка, что тела не было; оно лежало там, на полу, а я, призрак, парил здесь, у неприступной стены. Очевидно, единственной стены в мире, не пропускающей потусторонних существ. Однако и черный всадник, и старый друг свободно прошли сквозь нее. А я ничем от них не отличался.

Я развернулся и, стараясь не замечать грустного призрака, что было сил бросился к стене. Призрак молча проводил меня взглядом.

Случилось то же, что и в первый раз: стена не пропустила меня. Я ударился обо что-то – да так, что отскочил на пару шагов. Не претендую на роль знатока загробного мира, но в одном уверен точно: призраки могут проходить, пролетать сквозь любые преграды, возведенные живыми.

Я кончиками пальцев дотронулся до камня, и только сейчас мне стало ясно, что налетал я совсем не на стены подземного убежища. Между старым камнем и моей прозрачной ладонью было еще что-то. Невидимое и гладкое. Словно тонкое и крепкое стекло.

Решил отгородить меня от всего мира? Посмотрим, чья возьмет. Думаешь, стану просить у тебя помощи? Как бы не так. Будь ты хоть самым великим магом на свете, я найду лазейку. Плевать, зачем это тебе понадобилось. Я знаю, что нужно мне. Никакие магические стены, никакое колдовство не остановят меня в моем стремлении увидеть дочь.

Пол и потолок можно было не проверять на прочность. Как, впрочем, и оставшиеся стены. Там меня ждала очередная незримая преграда. А как насчет недавно заделанного прохода?

Подумал ли ты, старый друг, заколдовать и его?

Я уперся спиной в колдовскую стену и, оттолкнувшись от нее, полетел так быстро, как еще никогда не летал. Стрелой – в сторону прохода.

Бых! Поверх свежей кладки побежала рябь, открывая мелкие знаки, начертанные на незримой стене. От удара они вспыхнули ярко-голубым светом. Вспыхнули и начали быстро-быстро угасать. Не прошло и минуты, как таинственные символы потухли. Стоит ли говорить, что покинуть собственный склеп мне так и не удалось.

Призрак по-прежнему молча наблюдал за моими попытками выбраться из убежища.

– Неплохая задумка, – похвалил он.

Светлое Небо, лучше бы он молчал! От его похвалы злобы только прибавилось.

– Надеюсь, теперь ты убедился, что тебе не выбраться?

И он так спокойно об этом говорит? Ублюдок. Проклятый ублюдок.

– Я уже было и вправду начал считать тебя другом.

– Я им и остаюсь, – уточнил он серьезно.

«Хорош друг, таких друзей только врагам желать», – подумал я и со всей дури хватил кулаком по стене, чтобы прочесть исчезнувшие символы.