Кристина Зимняя - Пять разбитых сердец

– В… – Сделав непонятный жест рукой, фея все-таки ответила. – В той, – и скосила глаза в нужную сторону.

– Там комната Ритэра и еще несколько пустых, – подвел итог эльф. – Только не говори, что это не дракон, а алхимик порвал платье и зацеловал тебя так…

– Платье? Точно не он! – тут же перебила приятеля фея.

– А кто?

– Мм… водопад? – неуверенно предположила она.

– А губы тоже от водопада такие?

– Ну-у-у…

– Адель!!! – Схватив девушку за плечи, Эмиль с силой встряхнул ее. – В кого ты превратилась, Адка? Ты одеваешься, как прожженная ш… соблазнительница, флиртуешь с белобрысым ящером, строишь глазки незнакомому алхимику…

– Я ему ничего не строила! – воскликнула фея, но он пропустил мимо ушей ее протест.

– …ты уделяешь внимание всем кому не лень, кроме меня! Как же так… Адель? Чем я хуже?

– Что? – Фея окончательно растерялась. – Это что? Ревность? Эми…

– Ревность?! – расхохотался парень, продолжая сжимать ее полуобнаженные плечи. Обычно голубые, сейчас глаза друга напоминали грозовое небо, расширенные зрачки зловеще подрагивали в окружении мрачной синевы. – Да, ррревность! – рявкнул он, обрывая смех.

А потом быстро наклонился и поцеловал ее. Мучительно-нежно и в то же время как-то… отчаянно.

От парня пахло лесом и вином. Что и почувствовала девушка, когда его губы накрыли ее. Какое-то время она пребывала в полной прострации, не зная, как реагировать. Потом попыталась оттолкнуть друга, но тот даже не сдвинулся с места. Как бы ни был ей дорог Эмиль, помирать от недостатка воздуха в свои двадцать два года фея не собиралась. Нащупав рукоять топора, она с силой дернула его вверх и тут же опустила тупым концом на ногу Эмо. Тот взвыл – Адель дернулась. Эльф отшатнулся, схватившись за ушибленную конечность, фея тоже шарахнулась в сторону, но, быстро сообразив, что промедление смерти подобно, помчалась в направлении своей комнаты.

– Подожди! – крикнул пострадавший, громыхнув топором. – Ада, постой…

«Ага, сейчас!» – мысленно ответила она, прикидывая расстояние до своей двери, а вслух крикнула:

– Ты пьян, Эмиль!

– А-а-адель! – Голос друга мало походил на дружеский, что придало ей ускорения.

Завернув за очередной угол, фея часть пути прокатилась по полу, как по зимнему катку, затем толкнула дверь Лолы, расположенную ближе, и, обнаружив, что та не заперта, влетела в покои зор-зары. Девушка закрылась на замок, перевела дыхание, прислонившись лбом к косяку, и наконец обернулась.

– Кхм… – выдала Илоланта, лежавшая на диване с чашей зора. – Полотенце в ванной.

– Лолочка, пожалуйста! – сложив руки в молитвенном жесте, просила Адель. Последние пять минут она сбивчиво рассказывала зор-заре о своих злоключениях, а та слушала с хитрым видом и, постукивая хвостом, пила зор. – Сходи за скрижалью, а? Мне из твоей комнаты лучше не выходить. Я боюсь, – добавила она, краснея. – У них там… обострение какое-то сезонное.

– Угу, – кивнула «пантера», насмешливо скалясь. – Ты сезон охоты и открыла, когда вырядилась в это… – неопределенный взмах лапы довершил фразу.

Фея смутилась, машинально пытаясь соединить на груди края горловины.

– Ну… ты мне поможешь?

– А что еще остается делать? – хмыкнула Лола, забирая ключ от комнаты алхимика. – Пойду… пообщаюсь с этим шустрым парнем. А ты иди, платье отожми да вытрись, – скептически взглянув на лужу, в которой стояла босая девушка, пробормотала зор-зара.

– И Мурзика захвати из моей комнаты, – спохватилась Адель и, достав из кармашка на поясе второй ключ, бросила Лоле.

– А этот зачем? Не пойду!

– Прошу тебя, а? – сложив домиком брови, проговорила фея. – Он почтальоном работает, письма от Нира передает. Вдруг связь в обе стороны? Я с Мурзиком быстрее его найду.

– Ладно, – отмахнулась зор-зара, направляясь к двери. – Спрячься в ванной. Вдруг за дверью почетный караул ждет? – ехидно промурлыкала она и, глядя, как быстро исчезла девушка, тихо захихикала.

Ситуация откровенно веселила ее, а возможность свалить отсюда в компании феи казалась удачным завершением утомительного путешествия. Вернуться в город, сообщить об этом хозяину, и пусть дальше сам пороги своей ненаглядной обивает, руку, сердце и прочий ливер ей предлагает, сладкими речами бдительность усыпляет, кошельком заманивает… а, ладно. Ухаживает, короче, пусть, а она, Илоланта, за этим делом с удовольствием понаблюдает и от души посмеется.

В коридоре, как ни странно, никого не оказалось.