Крэг Гарднер - Гнусные гномы

— Я же говорила, Вунти! — пролепетала Эли. — Нас испекут в огромной печке на обед великанам!

Я осторожно отодвинул Эли, тихо пообещав ей, что мы все обсудим позднее.

— Да уж, — сказал я Льстивому. — А почему, собственно, вы так уверены, что Матушка Гусыня нас поймает? Разве по-другому быть не может?

Эли вцепилась в мою руку:

— Нас присыплют мукой, добавят дрожжей и… — она разговаривала уже не со мной, а с собой, — испекут хлеб-Льстивый грустно покачал головой:

— В Восточных Королевствах по-другому быть не может. От Матушки Гусыни не скроешься…

— Это нечестно! — причитала Эли. — Не для того меня растили, холили и лелеяли, чтобы в меня добавили дрожжей и…

Вперед выступил Гакс Унфуфаду, волоча за собой Бракса.

— Давай! — гаркнул он, и Бракс забил в барабан. — Гакс Унфуфаду — бесстрашный демон. Гакс Унфуфаду плевал на Гусыню. Он не боится ее ни капли. Он ее зажарит на ужин!

— Ах вот как! — воодушевился Хьюберт. — Ну-ка, Барышня, номер триста сорок один!

Эли от меня перебежала к дракону, и они запели:

— Хватит! — крикнул я. — Высказались! Теперь вы квиты! Довольно песен и декламаций! Перемирие!

Хьюберт и Гакс обменялись гневными взглядами, но не произнесли больше ни слова. Я снова обратился к Льстивому:

— И все же они отчасти правы. Я сомневаюсь, что Матушке Гусыне раньше приходилось иметь дело с кем-нибудь вроде нас. В конце концов, на нашей стороне демоны и дракон.

— Не поможет! — ухмыльнулся Грубый.

— И почему это все время что-нибудь случается? — неизвестно кого спросил Раздражительный.

— А? А-а! — произнес Рассеянный.

— Если бы я мог, я бы к вам близко не подошел! — заявил Заносчивый.

Шумный что-то уронил. Болезненный кашлянул. Унылый застонал.

— О благородно заблуждающиеся господа, — подал голос Льстивый, когда его собратья утихли. — Не сомневаюсь, что вы способны помериться силами с кем угодно, но только не с Матушкой Гусыней.

— Да уж, — призадумался я. Что-то тут не так. Наша миссия — спасти мир, а вовсе не развязать войну. Наверно, я плохо им это объяснил. — Видите ли, — попробовал я еще раз, — видите ли, последнее, чего бы нам хотелось, — это применять силу. Мы пришли с миром — рассказать Матушке Гусыне об угрозе, нависшей как над Восточными Королевствами, так и над нашей родиной.

Льстивый потер ручки и понимающе закивал:

— Тем более вам лучше объединиться с нами. Когда Матушка Гусыня обнаружит вас, а это неизбежно случится, она поймет, что вы примкнули к нам, убогим, не просто так, а с какой-то целью, и, по крайней мере, помедлит несколько секунд, прежде чем… решить вашу участь.

— Проклятие! Решить нашу участь? — не выдержал Хендрик.

— Вот именно, чурбан! — сказал Грубый. — Если хочешь, можно иначе: «выбрать для вас подходящую смерть»!

— Это кого ты назвал чурбаном? — поинтересовался Снаркс.

Грубый указал на рыцаря:

— А вот этого дылду!

— Это чересчур, — заключил Снаркс. — Вунтвор, одолжи-ка мне на минутку свой меч! Только мне позволено называть Хендрика дылдой!

— Проклятие, — согласился рыцарь, поднял дубинку и для острастки произвел несколько вращательных движений над головой Грубого.

— Послушайте! — воскликнул я. — Спрячьте оружие и умерьте пыл! Нашли повод для драки! Нам сейчас нельзя отвлекаться от нашей главной цели — встретиться с Матушкой Гусыней.

— О, как вы правы, молодой человек! — похвалил меня Льстивый. — Вот почему вам следует остаться с нами. — Тут гном нервно вытер ручки о свои поношенные коричневые штаны. — Но если уж быть до конца откровенным, есть и другая причина. Дело в том, что если мы вас не поймаем, Матушка Гусыня решит и нашу участь тоже.

— С нее станется! — согласился Обидчивый. — О, за что мне все это!

— Вот как! Ну тогда, пожалуй, нам стоит взять вас с собой. А по пути вы расскажете нам о Матушке Гусыне.

— Так вы согласны быть нашими пленниками? — радостно воскликнул Льстивый. — Тысяча благодарностей. Вы не представляете, как много это значит для нас, недостойных… Я в смысле… продолжительности жизни.

— Прекрасно! — сказал я. — Итак, теперь, когда мы в вашей власти, что предпримем?

Льстивый нахмурился:

— Мы должны что-то предпринять? А что, это хорошая идея! Матушка Гусыня называет это «дело делать». Охо-хо! Что же нам делать? В основном-то мы просто стучим молотками и расставляем повсюду предупреждающие таблички. Эхе-хе. — Гном вдруг нахмурился, потом тряхнул головой, затем опять нахмурился. — Боюсь, я совершенно не представляю себе, что нам делать.