Валентин Егоров - Море и берег

Она что-то громко и радостно кричала, улыбалась и ладонями старалась морской водой забрызгать мое лицо. Она только вернулась в город и, разыскивая меня, не успела переодеться и сейчас рядом со мной барахталась прекрасная дева-воительница в металлических доспехах и с полным вооружением.

Разумеется, в этом случае я повел себя как истинный джентльмен. Чтобы дева-воительница, не дай боже, не пошла бы ко дну в этих тяжелых доспехах и при оружии, то первым делом бросился ее раздевать. Но эта попытка оказалась столь неуклюжей, что, когда я попытался расстегнуть ремни крепления нагрудной кирасы, то получил крепкий удар "слабым" женским кулачком в правый глаз. Глаз, разумеется, на эту женскую ласку отозвался снопом искр, в голове потемнело, я потерял ориентацию и топором пошел ко дну.

Следует признать, что внутренний водоем этого атолла был не очень глубоким местом, и путь ко дну мне показался не столь уж долгой и страшной дорогой. Вскоре я с удобством расположился на песчаном дне и, с ехидством поглядывая вверх, стал ожидать, как Катти будет вести себя в этой ситуации. Ожидать ее реакции не пришлось долго, через секунду с поверхности ко мне на дно скользнула хищная тень, которая, достигнув меня, лежащего на дне, обернулась самой красивой на свете девушкой.

Первоначально лицо Катти выражало большую тревогу, но, увидев мое нагло улыбающееся лицо, она расслабилась и, особенно не церемонясь, схватила меня за шкирку и железной рукой потащила на поверхность воды. Не желая предоставлять Катти лавры спасателя на водах, я левитировал нас обоих прямо на песчаный берег атолла.

На берегу был раскинут навес-шатер с открытой на лагуну стороной полога.

Мы прошли под навес шатра, по щиколотку утопая в длинном ворсе напольных ковров ручной персидской работы, смотрели и не могли насмотреться друг на друга. Три недели разлуки сделали нас гораздо ближе и роднее друг другу.

- Скар, откуда у тебя появился этот синяк под глазом? - Заботливым голоском поинтересовалась Катти, нежно поглаживая синяк пальцами. - Его, кажется, не было, когда я нашла тебя в трактире, смотрящим на небо. Кстати, почему ты был один? Куда пропали твои друзья, капитан Борг и шкипер Скандинав?

Эта девочка, так долго пробыла в разведке, что пока еще не знала о том, что Борг стал полковником, а Скандинав - коммодором. Она, по-видимому, не знала и о смерти Якоба Форенкульта, но, вспомнив о том, что Катти была не простой девушкой, а земным воплощением Эллиды, богини ночного небосклона планеты Тринидад, я решил не углубляться в разговоры о произошедших событиях.

- Катти, когда тебя пытаются спасти и не дать утонуть, то не дерись кулаками, пожалуйста, чтобы случайно не ударить того человека, который из чистого сердца пытает это проделать.

- Так, это теперь называется спасением на водах, когда ты, как дикий кабан в дремучем лесу, набросился на меня, на свою беззащитную жертву. А я-то в тот момент подумала, что же такое произошло с человеком, и почему он так рьяно бросился раздевать меня, не спросив разрешения. Знаешь, Скар, утонуть я никак не могла, ведь я родилась и выросла в этом припортовом городке, с детства море стало моим лучшим другом и приятелем, я ныряю и плаваю не хуже рыбы в воде.

- Извини, Кэт, - прервал я девушку, - но я не знал этого. Да, я практически и ничего не знаю о тебе. Ты внезапно появилась в моей жизни и прочно вошла в нее, став ее неотъемлемой частью. Я полюбил тебя с первого взгляда, когда ты только подошла к моему столику, чтобы принять заказ в той таверне, где так храбро и профессионально сражалась сковородой. Я не хочу потерять тебя. Поэтому, когда ты барахталась в воде с полным вооружением и в доспехах, то я испугался и подумал, что ты можешь утонуть, поэтому и попытался первым делом снять эту тяжелую стальную кирасу.

- Хорошо, Скар, я принимаю твои извинения, сделанные несколько необычно, и хватит говорить об этом. Ты был неловок и за свою неловкость получил синяк под глаз. Заслужил, вот и носи его. Правда, у тебя есть магический талант, можешь попытаться при помощи заклинания снять этот синяк или хорошенько заретушировать его, как поступали многие мои знакомые рыбачки, получившие хорошего тумака от мужей, не вовремя вернувшихся домой.

Спорить с женщиной, а если женщина к тому же красива и умна, бессмысленное занятие. Язык у них подвешен, поэтому, как ни старайся, последнее слово останется за ними. Недаром тысячелетний опыт мужчин гласит, выслушай женщину, кивни головой в знак согласия, но поступай так, как подсказывает мужской разум. Так поступил и я, стал слушать, что говорила Катти, прислушиваясь к мелодии ее слов, но, особо не вникая в их содержание, наслаждался каждой минутой пребывания с этой, казалось бы, простой девушкой.