Марк Мауберг - Властелин мрака - мемуары владыки тьмы

Воскресенье. За окном теплый весенний денек. А мы сидим в классе на занятии по православной культуре. Недавно, возле нашего детского дома построили очередную церковь. Огородив территорию парка, где мы любили гулять. Возмущения жителей окрестных домов ни к чему не привели - к приезду любой комиссии, на автобусах привозились толпы религиозных фанатов, для показной идиллии и всеобщего ликования. На местных жителей, которые выходили протестовать, лилась ругань религиозной толпы. В общем, церковь построили, а потом нас стали отправлять в эту церковь для разных хозяйственных работ. Как на общем собрании объяснил директор - церковь взяла шефство над нашим детским домом. Из шефской помощи только появились иконы в классах и комнатах, в воскресенья стали проводить занятия по изучению основ православия...

- ...И вот так Бог-отец настолько возлюбил людей, что послал им своего сына единородного, который, в свою очередь, настолько полюбил людей, что принес себя в жертву: погиб на кресте, чтобы своей смертью искупить все грехи всех людей, - священник погладил окладистую бороду. - Причем грехи не только настоящие, но и прежние, в том числе грех первородный. Иначе говоря, своей смертью он спас людей и обеспечил им райское будущее... Что такого смешного я сказал? - отец Сергий пронзительно уставился на меня.

- Ничего, - я уже справилась со смешком и постаралась сделать благочестивое лицо.

- Ты чего? - меня толкнула Наташка, моя соседка по парте.

- Да ничего...

- Расскажи! - она снова пихнула меня в бок.

- Ладно, слушай - я зашептала ей на ухо - Бог-Отец и Бог-Сын ведь едины?

Наташка закивала.

- Тогда слушай дальше, - я бросила взгляд на священника, который что-то вещал, и продолжила: - Бог посылает себя пострадать за грехи людей. После чего он сам себя просит, сам себе не отказывает и дарует людям прощение ради самого себя...

Наташка захрюкала и согнулась от смеха.

- Что смешного вы услышали в моих словах?! - отец Сергий навис над нами. - Я рассказываю вам о Боге, а вы тут смеетесь! Не стыдно?

- Нет, - я покачала головой. - Я не верю в бога...

- Ну да, как же я забыл! - он покачал головой - Тогда потрудись покинуть класс и не смущать своими высказываниями других детей. А о твоем возмутительном поведении, Алина, я доложу воспитателям.

- Рассказывайте, - я поднялась из-за парты и направилась к выходу из класса. - Может, кто и поверит в эти истины.

- Изыди, наконец! - отец Сергий захлопнул за мной дверь.

Спускаясь во двор, я только радовалась, что покинула этот душный класс...

Немного о себе - мне 14 лет, жила в детском доме с самого рождения. Росла оторвой. Единственными друзьями были книги из библиотеки. На почве критичного восприятия у меня и происходили постоянные конфликты на основах православной культуры. Ну, не верила я в этого бога. Окружающая действительность прямо таки кричала об отсутствии бога вообще...

Спустившись во двор, я медленно пошла мимо нашего корпуса в сторону парка. Проходя мимо церкви, заметила очередных богомольцев, истово крестившихся на купол.

- Вот эта грешница, - услышала сзади шепоток. - Опять ее отец Сергий с урока выгнал...

Я хотела оглянуться и посмотреть на говоривших, как затылок взорвался огненной болью, и, после яркой вспышки, все погрузилось во тьму. Я умерла... С какого хрена?!

Никакого света в конце тоннеля не видела, да и тоннеля тоже не видела. Тьма. Мрак. Глаза открыты - мрак, закрыты - тот же самый мрак. Разницы никакой. Закрыла глаза и прислушалась к себе - ничего не болит, нигде не чешется, ощущений никаких нет... Подвигала руками-ногами - вроде двигаются, но ничего сказать не могу. Попробовала ощупать себя - ничего не чувствую. Вообще ничего...

- БУМ! - звук ударил по ушам и ноги ощутили что на чем-то стоят! Открыла глаза и обнаружила, что нахожусь в конце гигантской очереди, голова которой терялась где-то в далеком сиянии. За мной медленно материализовалась очередная душа. А за ней еще одна, и еще... очередь за мной продолжала расти и расти. Сама же очередь тянулась в бескрайнем чистом поле, края которого растворялись в далекой дымке. Над головой расстилалось прозрачная голубизна неба без единого облачка. Откуда-то я знала, что умерла, и меня это не волновало, но вот неизвестность просто мучила, в бога я не верила, в рай и ад тоже. Но по наблюдениям выходило, что бог все-таки есть, может и рай с адом тоже. Ну, по моему мнению, я должна был только за одно свое неверие попасть в ад. Очередь почти не двигалась, так, в час по чайной ложке. Попробовала заговорить с соседями, но души попались какие-то не разговорчивые, вялые, полупрозрачные.