Алия Якубова - История одного вапира

И он сверлил неистовым взглядом Сергея, который стоял растерянный. Для него и для Алексы это представление было не в новинку, но они все равно были удивлены, каждый раз это было как чудо. Что до Николь, то она была не то что изумлена — ошарашена. Наконец она нервно сглотнула и тихо сказала Алексе:

— Никогда ничего подобного не видела!

— Лазель из клана Инъяиль. Это их дар.

— Похоже на чудо.

— Да. Но теперь главное, чтобы Сергей и это чудо не поубивали друг друга, — ответила Алекса и, встав между ними, довольно резко сказала: — Так, все! Договорились же о перемирии!

— Ты права, Алекса, — первым согласился Лазель.

— Хорошо, — кивнул Сергей.

— Лазель, ты можешь проводить нас туда, где ты почувствовал этого странного вампира?

— Да, могу. Это не слишком далеко. Но лучше поторопиться, так как он, думаю, тоже почувствовал меня.

— Так и сделаем. Идемте. И, думаю, лучше соблюдать максимальную осторожность и не обнаруживать себя раньше времени.

Они двинулись в путь, бесшумные и практически невидимые, как фантомы. Даже одежда и оружие, казалось, не издавали никаких звуков. Вампиры использовали чуть ли не главное свое умение — растворяться в ночи, обертывать себя тьмой.

Кадамун прикончил очередную жертву: ею оказалась девушка в вызывающе коротком платье. Он тщательно спрятал ее высохший, мумифицированный труп, а секундой позже почувствовал что-то, заставившее его улыбнуться. Но улыбка его получилась какая-то мертвая, просто как рефлекс лицевых мышц. Он произнес:

— Давай, иди ко мне. Иди навстречу своей смерти. К тому времени поток ненависти уже изведет тебя.

Проклятый пребывал в измененном теле, в женском, но не испытывал, казалось, никаких чувств по этому поводу. Он вообще не испытывал чувств, если приказ, отданный ему, не затрагивал этого вопроса. «Проклятый», «лишенный души» — это были не просто слова. Они очень верно отражали суть дела.

Кадамун чувствовал, что тот, относительно которого ему отдан был приказ, приближался не один. Но это его нисколько не волновало. Собственная безопасность его не беспокоила, ведь Кадамун знал, что неуязвим. Просто знал и ни в коей мере не сомневался. Ему вообще не свойственно было сомнение.

Вампиры шли по ночному городу, сосредоточенные и безмолвные. Никогда еще Москва не казалась Алексе таким шумным городом: звуки проезжающих машин, голоса людей, редкий лай собак — все это сливалось в единый городской гул. Ей хотелось прикрикнуть на него, чтобы повисла мертвая тишина, но это было бы, по меньшей мере, глупо. Поэтому они продолжали путь все так же молча.

Лазель вел их, положившись на свое чутье. Вел мимо жилого квартала, какого-то предприятия, через трамвайные пути, пока они не уперлись в ограду какого-то парка. Если учесть, в какой части города они находились, то это был Лосиный Остров. Значит, «не слишком далеко» оказалось все-таки приличным расстоянием. Они очутились в соседнем округе. Лазель поднял руку, прося всех остановиться, потом тихо сказал:

— Он где-то совсем рядом. Там. — Он указал в сторону парка.

— Ну что ж, пошли.

Двухметровая чугунная ограда не являлась для вампиров серьезным препятствием. Даже не требовалось никакого вандализма. Просто прыжок — и ты уже по другую сторону ограды. Как большой кузнечик. Встав рядом с Алексой, Николь тихо проговорила:

— А ведь совсем рядом располагается один из выходов наших Катакомб.

— Я знаю. Идем.

Они углубились в то, что вполне можно было назвать лесом. Правда, весьма загаженным гуляющими: пустые пакеты, бутылки — это еще самое безобидное, что попадалось на глаза. Но Алексу и остальных волновали сейчас иные проблемы. Они шли по лесу, и это напоминало ей фильм «Хищник». Тот самый момент, когда команда охотников искала монстра.

Кадамун стоял в сени парковых деревьев, прислушиваясь к звукам ночи. Он был здесь, совсем рядом. Проклятый слышал стук его сердца в своих ушах. Но на фоне этого стука слышались звуки еще трех. На это Кадамун лишь хмыкнул.

В его арсенале было много способов избавиться от тех, кто ему не нужен. Ведь когда-то он был Черным Принцем, и проклятие ничуть не уменьшило его силу, она продолжала расти во время его «сна» на протяжении тысячелетий. И его способности были далеко за пределами дара просто менять пол.

Он прикоснулся ладонями к груди, потом развел их в стороны. Почти тотчас же на его груди загорелся знак инь-ян, его свет просочился даже сквозь одежду. Два отражения этого знака занялись в воздухе возле его ладоней. Две точные копии, чуть бледнее оригинала. И эти две копии улетели в лес парка, словно подхваченные ветром осенние листья. Кадамун направился за ними. Губы были растянуты в подобие улыбки, отчего лицо походило на застывшую маску.