Артём Лунин - Башня Близнецов 2 (СИ)

— Отчего бы и не поиметь разговор, — согласился Джерф, приопуская копьё. Неделей раньше он ударил бы без раздумий, но после драки с Хегором…

Давненько ему не попадались одетые твари Стаи.

Впрочем, широкий пояс из жёсткого пластика со множеством карманов нельзя было назвать одеждой. Такие пояса носили разведчики, надолго уходящие от логовищ. По отделениям пояса обычно был рассован "набор саморемонта" — полосы лейкопластыря, кривая игла и нити, бинты. И, конечно, сухой паёк — то есть как раз жидкий. Запаянные ампулы — с кровью, жутко вонючей "отрыжкой", питательной смесью, которую производят мешкобрюхи, а также с мёдом — единственным человеческим продуктом, который могли усвоить твари Стаи.

Оборотень шевельнул носом. Гречишный.

— С тобой говорит Система Шестнадцать, — сообщил саблерукий. — Прошу не атаковать носителя. Сейчас он сдерживаем мною если атаковать прошитые программы обретут статус… — голос прервался. — Неважно. Человек ты видел этих людей?

Джерф шарахнулся, едва не ударил, когда из голосовой шкатулки вдруг полыхнул свет. Но сдержался. Свет соткался поочерёдно в три изображения.

Мужчина, с кривой усмешкой устремляющий вперёд меч…

Девушка с радужным плащом на плечах, с вытянутой рукой, из ладони которой исходит синяя вспышка…

И мальчишка, с лицом, порванным свирепым оскалом, с когтистыми руками.

Световые картинки были небольшие, с локоть размером, но очень чёткие и объёмные. Оборотень молчал, глядя на сменяющиеся изображения.

Мужчина был незнаком, зато меч его указывал на принадлежность к искусникам. Девушка — Сара, тоже из Башни Искусников, тогда он не знал, кем её считать, то ли прислужница, то ли воительница, то ли рабыня… сейчас понятно — волшебница, бьёт голубой молнией из ладони.

Мальчишка же — Хегор.

Малость пошевелив мозгами, Джерф понял, что с изображениями не так. Они как будто дрались, похоже, что световая картинка была каким-то образом снята "из глаз" атакованных.

— Человек ты видел этих людей? — с тупой настойчивостью автомата повторила гулкая коробка. — Я заинтересован в их понятиях… пониманиях. Необходима доставка их сюда. Я заплатить драгоценными металлами магическими предметами. Очень много. Доставь их сюда.

— Зачем тебе эти люди? — спросил Джерф, помолчав.

— Новое явление необходимо изучить. Мы договорились? — спросила коробочка. Саблерукий, перекрутившись, неловко полез в правый карман пояса левой рукой, с трудом управляясь толстыми окостенелыми пальцами, достал продолговатый предмет, бросил ему под ноги. — Возьми.

— Что это? — Джерф разглядывал коробочку, не спеша подбирать. Похожая на оглаженный водой плоский прямоугольный голыш. В верхней части гладкая блестящая чёрным площадка, ниже множество выступов со странными знаками. Джерф был грамотен, но ему символы лишь отдалённо напоминали что-то знакомое.

— Средство связи. Просто нажми любую кнопку… вдави пальцем любой выступ и скажи ему что ты нашёл. Потом Система Шестнадцать тебя найдёт. Лучше не убивать. За живых захваченных существ размер вознаграждения будет больше.

— Ага, понятно, — сказал Джерф.

И ударил.

— Ты поступаешь нелогично, — заявила коробочка. Джерф подскочил от неожиданности, копьё, застрявшее в костяном щите груди саблерукого, выдернулось, и оборотень чуть не упал.

Пару раз ударив по брошенному ему "средству связи", он превратил арт в хлам. Дождавшись, пока убитый саблерукий прекратит дёргаться, осторожно приблизился к нему.

Всё это время коробочка укоризненно вещала о нелогичности его поведения.

— Ты должен подумать над моим предложением, — сказала прежде чем оказалась прибита копьём к телу саблерукого.

Джерф выдернул копьё, стащил с твари Стаи пояс и устало сел рядом.

— Никуда не годится, — пробормотал. — Саблерукие не атакуют, а вступают в переговоры, и умирают после одного удара, медлительные, как стеноломы. Новые твари появляются, а старые ими интересуются, и раздают арты оборотням. Мальчишка, которого утащили в логовища, вернулся чудовищем, которое утверждает, что он — это он… Чепуха какая-то.

Отчаявшись понять, что происходит, он принялся потрошить карманы пояса. И на втором же зачесал в затылке.

Прямоугольные листы желтоватого пергамента, на которых были изображены всё те же люди — Хегор, Сара и неизвестный мужчина.

— Интересно, — пробормотал Джерф, вертя листы так и этак. Нет, не пергамент, и не бумага, судя по запаху, ему доводилось нюхать бумагу, созданную разными Домами. Сами чернила — нет, не тушь, и никакая знакомая краска, материализовав нож, он поскрёб один из портретов и убедился, что краска каким-то образом глубоко проникла внутрь.