Артём Лунин - Башня Близнецов 2 (СИ)

— Прости, я тоже ничего не понял.

— И никто не понял, — продолжил магнус. — Такое впечатление, что пребывание в парящем замке каким-то образом стабилизировало кинжал. Это по-прежнему Тьма… но она не рассеивается, как ей вроде должно.

По прибытию из парящего замка с этим оружием поочерёдно пытались разобраться мастера, гранды и магнус, но ничего не получилось. И вот теперь даже первый кузнец Дома признал своё бессилие.

— Может быть, потребовать ответа у магистрикс? — предложила Вариша нетактично. Гранд и магнус переглянулись.

Зажрались, — задумчиво сказала Лин. Мы возгордились, мы стали снобами.

О чём это ты?

Погляди на них. По всему ясно, что волшебники и не подумают ни о чём спрашивать представительницу хилого Дома. Как же, они ведь Искусники!.. В том, что касается артов, они могут дать любому Дому сто очков вперёд. Спрашивать о чём-то? Фе!..

— Я, если ты не возражаешь, потом ещё с ним повожусь, — сказал Тьярми, глядя, как Вейтлинь прячет кинжал в выращенную на рукаве шкурки складку-ножны. — Эта вещь бросает вызов моему мастерству.

Вейтлинь лишь кивнула, трогая холодную рукоять.

— Итак, тёмная, — начал Хаар, — нужно ли тебе оружие помимо этого кинжала и того, что ты способна вызвать?

Кажется, нам следует почувствовать себя польщёными, — задумчиво сообщила Лин. Сам магнус предполагает, что ты вполне может обойтись без острого железа…

Не будем тешить наше самолюбие, — ответила Вейт, вслух же сказала:

— От другого оружия не откажусь. Но моя магия конфликтует с большинством артов, и получается, что…

— Эй, Хаар, — перебил Тьярми невежливо. — Мне померещилось, или девочка в самом деле считает нас старыми маразматиками?

— Да, молодёжь в наше время пошла… — поддержал тот.

Старшие волшебники критически обозревали "молодёжь". Девушки попытались притвориться, что очень раскаиваются.

— Вовсе я не считаю вас старыми, — промямлила Вейтлинь, шаркая ножкой пол.

— Но маразматиками?..

— Можно я не буду отвечать?

— Сара!.. — Тьярми расхохотался и кивнул в сторону горна.

Закрывающая его металлическая занавесь распалась на тысячи серебряных птичек, которые с шелестом крыл разлетелись по стенам и полкам.

Девушки вздохнули от восхищения. Вариша смотрела на птиц, внимание Вейтлинь привлекло то, что они прятали.

На металлической подставке в окружении рдеющих рун в горне сиял "лепесток".

— Это же…

— Ага, он самый, — Тьярми довольно ухмылялся.

— Кровавую Пропись, что мы модифицировали специально для тебя, помнишь? — поинтересовался магнус.

— Да, но… она ведь ещё не совсем отработана, — неуверенно сказала Вейтлинь.

— Так ты сможешь её поставить, или тебе требуется в конспекты заглянуть? — с неявным вызовом спросил учитель.

Конспекты у Вейтлинь были — точнее, они были у Лин, в Маноре. Девушка решительно кивнула, вскинула подбородок.

— Снова тест? Разумеется, смогу!.. — объявила с уверенностью, которой на самом деле не ощущала.

— Ну смотри. Не получится — сниму с экзаменов.

— Ты просто ищешь повод!.. — возмутилась Вариша.

Магнус лишь пожал плечами и приглашающе кивнул на горн. Вариша шевельнула губами: "попробуй только ошибиться", вскинула руку в подбадривающем салюте и отошла в сторонку.

Так… Вейтлинь сосредоточилась. Нет учителя и гранда, нет соперницы-подруги, нет никого и ничего.

Раздражающие пристальные взгляды — прочь.

Ощущение чар, буквально пропитывающих кузницу — прочь.

Есть лишь Манор Тени и его обитательница. Есть конспекты, которые сейчас торопливо нашептывает Лин. Есть лишь их две воли, горн и Меч. Есть лишь магия и воля.

— Познакомимся, оружие? — прошептала Вейтлинь, протягивая руки. Мгновенно обожгло то ли жаром, то ли магией. Девушка застыла, дожидаясь, пока чары меча "обнюхают" её. Так, вроде всё в порядке — "лепесток" понял, что перед ним не творец Тьярми, и запустился второй уровень заклинаний, как раз призванных запомнить хозяина.

Вдох, выдох. Привести ауру в порядок, я спокойна, абсолютно спокойна, ом мани падме хум… тьфу ты, чтоб этой беглянке икнулось… Я спокойна и отрешена.

Вейтлинь шевельнула пальцами правой руки, выпуская когти, сжала кулак, уколов себя в центр ладони. Кровавая Пропись, заклинание, настраивающее арт на владельца, легко сорвалось с губ. Девушка возложила руку на рукоять.

Боль — словно она взялась за раскалённую сталь. Аж слёзы из глаз, но она лишь сильнее стиснула пальцы. Сполохи магии бежали по мечу, охватили её руку, впитались в разрезы, вошло под кожу, в плоть, в кости… оружие делилось жаром горна… Кожа грубела, шла волной, на ней стали выступать чешуйки, шипы… терпеть, терпеть… доказать, что достойна владеть…