Александр Сахаров - Прыжок

— Сожалею о твоей потере, Артем. У меня тоже мать умерла два года назад, и я знаю, что это такое — потерять близкого человека. Артем Берест, — произнесла она задумчиво мое имя и видоизмененную фамилию.

До подворья оставалось минут шесть езды рысью, и мы больше не разговаривали. Затронутые темы о смерти родных словно бы оборвали общение, но я заметил, что нам стало намного легче вместе. Мостик взаимопонимания между нами был установлен, и я надеялся, что в ближайшее время он станет еще крепче. Отступаться от Айрис я не намеревался.

Управившись с лошадьми, я пошел ужинать. А потом у нас с Даго состоялся содержательный разговор. Я поведал ему о своих приключениях и о том, как вылечил внучку рыбака. Рассказал о том, как прикупил лук, лошадь и подарки, и о том, как наложил заговор на украшения и что это даст тем, кто будет их носить. Вот на этом месте охотник устроил мне разнос. «И мало того, что ты сам можешь погибнуть, — кипятился он, — так еще и всех подставишь». И пробуждения, и предназначения — все вспомнил учитель, не особенно выбирая эпитеты, промелькнули и наши, хм, «выражения». Пришлось пообещать, что я не буду больше так рисковать и подумаю, чтобы отречься от посвящения. Пообещать-то пообещал, но отказываться не собирался. Насчет украшений он уже, оказывается, разобрался, и Сира больше не будет пытаться мне их вернуть. Рассмотрев лук, перчатку, стрелы и колчан, Даго поинтересовался, за сколько я купил все это. Услышав цену, он развеселился и объяснил мне причину такого своего настроения:

— Нет, ну я же говорил, что в тебе пропал торговец. Орк продал тебе отличные предметы, и стоит все это минимум на три-четыре золотых дороже. И с цацками то же самое: на золотой-два он тебе уступил. Лук — это не арбалет и требует серьезной тренировки, я сам тебя буду стрельбе обучать. Готовься к тому, что плечи и руки будут болеть ой как сильно, первую неделю точно. Так-то, ученик, пошли спать, завтра тяжелый день.

Вот так закончился этот насыщенный событиями и новыми впечатлениями день. Едва добравшись до кровати, я тут же заснул.

Вечер того же дня, кабинет священника Азиса

Священник Азис сидел за письменным столом в своем кабинете и дописывал доклад об инициации предполагаемого Пробужденного в баронстве эл Толли. Доклад предназначался архиепископу Кронга. Священнослужитель примерно представлял, что за этим последует, если архиепископ Тарин воспримет предполагаемую угрозу всерьез. Будет сделан запрос в королевскую канцелярию, и после непродолжительной торговли стороны придут к соглашению. И тогда в баронство эл Толли направят отряд Следящих и Карающих. Были случаи, когда боевая группа сидела в ожидании год-два. Впрочем, такая практика давала результаты: ересиархи, еретики и некроманты, проживающие в контролируемой области, рано или поздно себя раскрывали, и тогда их уничтожали. Хотя, конечно, самый лучший вариант — это взять живым и, вынудив отречься и покаяться, провести очищение огнем.

«…Опираясь на все вышеизложенное, можно с уверенностью утверждать, что в баронстве эл Толли инициировался так называемый Пробужденный. И несколько выбросов применяемой силы указывают на то, что этот адепт проживает где-то в Трехречье или его пригороде. Сила этого еретика будет расти день ото дня. Требуется отряд Следящих и Карающих для его уничтожения. Священник Азис Торман».

Торман присыпал послание песком и, устало потерев виски, подумал о том, что насколько проще было бы уничтожать эти места силы. Но на месте уничтоженного внешнего признака истока возникало что-то новое. А это привлекало излишнее внимание. Попытки контроля также не давали результатов. Строили на этих местах монастыри, но в них начинали множиться ереси. И проверенные вроде бы священнослужители становились ересиархами.

На следующий день прибыли ученики, все, за исключением одного. То ли папаше что-то не понравилось, то ли отпрыску. Мои новики приехали оба, как я и предполагал. Первые несколько дней я едва дотягивал до подушки и сразу же отрубался, настолько усиленно шли тренировки. Меня, Крута и Хакреда гоняли в хвост и в гриву по окончании занятий с новиками и тогда, когда они тренировались в стрельбе. Круту доставалось меньше нашего, потому как он частенько привлекался к преподаванию стрельбы из арбалета. Новикам нагрузок давали меньше, если, конечно, они сами или их отцы не настаивали на усиленных тренировках. Большая часть учеников, живших рядом со школой, уезжали на ночь домой. Оставались лишь те, кому добираться было далеко, и еще несколько человек, что изъявили желание тренироваться чаще остальных. К нам в школу за эти несколько дней записалось еще пятеро юнцов и трое парней годков по двадцать.