Лана Ежова - Принцесса Севера

– Си, ты будешь ужинать со всеми или распорядиться, чтобы тебе принесли сюда?

– С моей стороны ужин в одиночестве воспримется как слабость. Придется пойти. Но ты свободен в своем выборе.

– Ну, нет, повторяю: пропускать такое зрелище я не собираюсь, – возмутился Марион. – Да и то разнообразие блюд, что обычно готовит мама Карима, не поместиться на подносе.

– Тогда зачем мне предлагаешь, искуситель?! Жаль, не удастся поговорить с Анной до ужина. А как там Карим? Он уже вернулся?

– Нет. Он вместе с Ханной в Мейсиане. Анна покинула оазис, чтобы распорядиться на счет ужина. Поэтому скорее переодевайся – я зайду за тобой через полчаса.

Для женщины тридцать минут на подготовку к встрече с давним недругом определенно мало. Но, увидев Сиеллу, Марион изменил свое мнение.

Белая рубашка без рукавов с высоким воротником тесно прилегала к фигуре, очерчивая высокую грудь. Синяя юбка спереди едва закрывала бедра, а сзади шелестящий материал был уложен в форме турнюра со шлейфом до пола. Кожаный пояс с серебряной пряжкой охватывал поверх рубашки тонкую талию. Черные сандалии с цепочкой у щиколотки дополняли ансамбль магессы. Растрепанные локоны органично сочетались с легким макияжем – подкрашенными синим ресницами и карминными губами.

– Как я тебе? – Сиелла кокетливо покружилась перед растерявшимся хранителем.

– Альберту кусок в рот не полезет, – честно ответил Марион.

Еще раз придирчиво осмотрев магессу, он решительно расстегнул три верхние пуговицы ее рубашки и с хитрой улыбкой объяснил:

– Если уж бить, то наверняка. И так лучше видно знак магистра.

Притаившийся в ложбинке между грудей символ ордена Воды – сапфир размером с перепелиное яйцо, ограненный в виде дождевой капли, соседствовал этим вечером всего лишь с кристаллом вызова. Остальные магические «побрякушки» магистр сняла, посчитав неуместными.

– Ты тоже сегодня ничего, – милостиво кивнула магесса, одобрив его наряд.

Уголки губ Мариона чуть приподнялись – он был одет, как всегда, в синюю рубашку свободного покроя и черные брюки. Слегка вьющиеся пепельные волосы блестели еще влагой, а лицо было чисто выбрито. Маг выглядел жизнерадостным и отдохнувшим, словно и не было последних тревожных дней.

Взявшись за руки, они двинулись в сторону террасы, куда из-за жары был перенесен стол для позднего ужина. Открытая всем ветрам, просторная, она размещалась над ниже расположенным этажом и имела крышу из вечнобагряного плюща. Вид на роскошный сад матери Карима заставлял сомневаться, что за стеной дворца раскинулась бескрайняя пустыня.

Когда они вышли на террасу, все разговоры сразу стихли. Маги уважительно поприветствовали их в ответ, и Сиелла немного прибодрилась. Значит, Марион ошибался, и ее репутация магистра – по-прежнему больше, чем остатки.

– Раз все в сборе, прошу всех к столу, – произнесла Анна, и гости поспешили к своим местам.

Сиелла заняла место по правую руку от хозяйки дворца, сидящей во главе стола. Рядом с ней присели Мейган и Марион.

Разговор за столом не клеился, да и пока никто не хотел его начинать, не утолив предварительно голод. Сиелла положила себе на тарелку рубленое мясо птицы, завернутое в конвертики из широких листьев кисло-горьких на вкус. Рядом насыпала горку из соленых и маринованных маслин.

– Будешь? – Марион предложил ей мисочку с острой пастой из красного перца и оливкового масла, приправленную чесноком и тмином.

Припомнив ощущение пожара во рту, Сиелла отрицательно покачала головой.

– Ну и зря, – обиделся оскорбленный в лучших гурманских чувствах Марион и щедро намазал кусок ягнятины. – Очень даже рекомендуется к обильной жирной пище…

– Не переживай, я не буду наедаться на ночь, – успокоила ценителя специй Сиелла.

Делая вид, что увлеченно гоняет вилкой оливку по тарелке, магистр под прикрытием длинных ресниц незаметно наблюдала за вкушающими ужин магами.

Альберт занял хозяйское кресло отсутствующего Карима и теперь с превосходством глядел на собравшихся. Серые глаза в открытую скользили по напряженным лицам. Точно споткнувшись на Сиелле, его взгляд замер. Побледневший от злости маг тихо прошипел нечто из своего скудного запаса ругательств – он терпеть не мог, когда магессы одевались нескромно. Одеяние Сиеллы было, пожалуй, даже чересчур смелым. Но обидные слова услышали лишь хранители, сидящие по правую и левую руку от него.

Вейра, хрупкая девушка с черными волосами, собранными в конский хвост на затылке, оторвалась от омлета с сыром и презрительно сморщила свой аккуратный носик. Она была одета в светло-зеленое платье, простое и скромное, и, похоже, полностью разделяла взгляды своего магистра.