Андрей Кощиенко: Одинокий Демон. Студентус вульгарис.

- Организуй любые.

- Хм... - забарабанил пальцами в задумчивости император по крышке стола, - ... ну.... На днях корпус маршала Шайву уходит в восточные провинции... Разобраться с этими недоумками. Могу отправить их вместе с ним. Места там не очень. Пусть поживут месяцок - другой на голой земле, в палатке. Это не в столице сидеть. Проветрятся. И от тебя подальше будут. Ты довольна?

- Мало.

- Слушай, но я же не могу вот так вот, с бухты-барахты наказывать практически детей? Которые виноваты только в том, что имеют смелость любить, кого им хочется. А? Анжи? Ну хватит. Остановись!

Императрица поджала губы и промолчала.

Эри.

Скриип колеса-а!

Ветер и грязь дорог...

Я сидел на крыше своего "сухопутного крейсера" и, вытянув ноги, смотрел на расстилающуюся впереди дорогу. Четверка тяжеловозов, не скажу что бы бодро, но и, не рвя жилы, тянула его по дороге. Всё шло пока хорошо. Мой "домик" оказался не настолько тяжёл, как я опасался. Где-то посредине его строительства, мне пришло в голову - а зачем в нём собственно столько грузовых ящиков? Если бы да, то большое количество пространства под продукты питания, дрова, корм для лошадей - это автономия и несомненный плюс, но я же маг, владеющий заклинанием "невидимого кармана". Я же всё в него могу сложить! Сказано - сделано! Конструкция кареты была в очередной раз подвергнута корректировке. В результате появилось место для второго слуги, вертикальная внутренняя лесенка на крышу, а на крыше - скамеечка под съемным тентом. Этакая небольшая смотровая площадка. Второго слугу я взял из соображений гигиены. Как-то мне однажды вдруг представилось, как одними и те ми же руками: и навоз, и лошади, и уборка, и вынос туалета, и готовка ... Причем при том, что воды с собой не так уж и много. Как-то мне не комильфо стало. Как он там руки мыть будет? Не следить же за ним? Двое слуг - более подходящий вариант. Один - на грубые работы. Второй - на более деликатные, связанные с приготовлением пищи. Совсем не хочется в дороге животом маяться. Целители в отряде, конечно, будут, помогут. Но если причину не удалить - то так и будешь всё время бегать. То в туалет, то к ним.... Да даже и без этого! Ну, брезглив я. Чего тут.

В представление публике моего средства передвижения я постарался внести некий элемент театральности. В назначенное время, я, лёгкой походкой, небрежно, вышел на площадь, назначенную точкой сбора. На ней уже толпились отбывающее, их навьюченные мешками лошади, некоторое количество родителей, студенты - провожающие, студенты - зеваки, и кто-то из преподавателей. Короче - было людно. Яркие наряды гостей, серые и темные дорожные костюмы отъезжающих, разноцветные студенческие мантии, лошади, различных мастей и размеров. Шум, гам, разговоры, толкотня. Запах навоза, лошадей, духов и дыма очага из Стекляшки. Центральный двор университета кипел жизнью. Явление моё в этой сутолоке никто не заметил, но когда всех выстроили в одну шеренгу дабы сосчитать и толкнуть напутственную речь перед отправкой, тут-то я и "всплыл". Картина следующая - лошадь, наездник, сумки... лошадь, наездник, сумки... лошадь, наездник, сумки ... и улыбающийся я. Без лошади. Без сумок. Один, на голой поверхности, с коротким стеком в руках.

- Эриадор Аальст! - громко выкрикнул читающий по списку помощник главного эконома.

- Я! - громко выкрикнул я, сделав "грудь колесом" и приняв бравый вид прижав руки к бокам.

Пауза. Разглядывание. Недоумение.

- Ээ... А где же ваша лошадь, господин Аальст? Где... всё?

- В пути.

- Что значит... в пути?

И тут, как будто кто подгадал, со стороны ворот раздался ЗВУК. Не грохот, нет. ЗВУК солидных колёс, солидно катящихся по каменным плиткам. Этакой глухой гул. Здоровенный чёрный фургон, мелькая красными спицами шести высоченных колес, въезжал на площадь. На облучке, в черном костюме и такой же широкополой шляпе сидел кучер, управляя четверкой чёрн... Эй! Эй! А это что ещё за рыжая скотина?!

Один из тянувших фургон тяжеловозов был... рыжим, портя весь антураж. Я же хотел, что бы всё было в одной цветовой гамме! Рыжего я не планировал! Не было его! Откуда?

Фургон между тем заложил по площади нехилый радиус и величественно, аки супертанкер направился ко мне.

- Вот, - не оглядываясь, небрежно махнув рукой назад, на остановившийся позади фургон, сказал я, - моя лошадь.

Тишина. Потом площадь разом взбурлила, обмениваясь впечатлениями.

- Это? Лошадь?

- Даже не одна, а четыре... как видите.