Игорь Дравин: Чужак

— Вставай, — глухо прорычали из-за двери.

Не дождавшись внятного ответа, в дверь ввалился братец Лон. Совсем невежливо посмотрев на мою выспавшуюся физиономию, он облагодетельствовал меня свертком одежды.

— В лицо зачем? — возмущенно заявил я.

Тихо так заявил. Совсем скромно. По утрам я вообще стеснительный.

— Одевайся и выходи во двор. Жду не долго.

Братец Лон развернулся и, громыхая навешанным железом, избавил меня от своего общества. Вот так, стоит проявить свое возмущение тихо в подушку, как за человека принимать перестают. Одежда меня позабавила и заставила снова задуматься. М-да. Все детали совпадают. Рубашка с воротом на костяных пуговицах, холщевые штаны, шерстяной плащ с капюшоном и берет. Придется одеваться, так как джинсу здесь не носят. В качестве обувки были предложены короткие сапоги с портянками. Я аж умилился. Давно я это не натягивал. Не желая затягивать процесс знакомства с обстановкой я быстро оделся и выскочил во двор.

А народу сегодня прибавилось. Воскресенье у них, что ли. Все подворье храма было забито людьми. Мужчины в подобии моей одежды соседствовали с настоящими средневековыми франтами. Женщины в длинных платьях и платках, детвора, парочка телег и лошадей. Картина Репина церковный праздник на селе. Только для праздника было слишком много острых игрушек на здешнем народонаселении. Мужики все сплошь в нагрудниках из кожи и стали. На поясах мечи и кинжалы, соседствовали с секирами*. Да что мужики. Бабы все с железом ходят. Только размеры игрушек и их количество, поменьше. Наверняка, чтобы сильный пол не заработал комплекс неполноценности. Сильный пол увлекался фальшионами* и палашами*, а слабый только кинжалами и стилетами*. Попал. Что там падре говорил про происходившую резню и всякую другую хрень. Она ведь закончилась. Наверно. Черт с ним. Потом, все потом. Я подошел к Лону, который плотно общался с коренастым мужиком средних лет.

— Доброе утро. Я так понимаю, что мне к Вам на постой?

Мужик хмыкнул, а клон ожег меня взглядом.

— Матвей. Вот за этим человеком просил присмотреть отец Эстор на первое время. Бывай.

Лон развернулся и пошел к храму. А храм был хорош. Вчера вечером я это не разглядел. О ночной подсветке красивых зданий здесь наверняка имели самое поверхностное представление. Высокий, легкий силуэт. Храм казалось, готов был взлететь. Шпиль старался проткнуть небо. Стрельчатые окна и арки добавляли храму легкости и изящества. Архитектор постарался на совесть. Учитывая, что храм без шпиля был высотой с пятнадцатиэтажный дом и имел соответственную ширину, то придать массивному зданию ощущение легкости и стремительности, дорого стоит. Я даже не мог сказать, какое сооружение он мне напоминает. Храм был уникальным.

— Нравится, — раздался голос мужика.

— Очень, — откровенно сказал я.

— А то. Единственный на севере храм Единому. Второго такого здесь нет. В Белгоре храм Создателя не меньше, но впечатления совсем другие. Садись в телегу, поедем.

— Куда? — не понял я.

— В Белгор, — удивился мужик. — Я разве не сказал.

Не сказал. И тупишь ты правдоподобно. Следующий раз глазки спрячь. Слишком они у тебя цепкие. Я хмыкнул и уселся в стоящую рядом телегу с клячей.

Без оркестра и парада мы покинули храмовую площадь и выехали за массивные ворота.

— Скажите Матвей, как Вас по батюшке?

— По батюшке не надо. Болеет сильно и умер уже давно.

— Что? — растерялся я.

Матвей улыбнулся в короткую бородку.

— Пошутил я. Матвеем просто и зови. А я тебя Владом буду звать. По-простому у нас в городе привыкли общаться. Шапку не перед кем не ломаем, но и свою сбивать не даем. Матвей я.

Матвей так Матвей. Мне легче будет. Итак, главная на сей момент задача, состоит в максимальном получении информации. Газет и телевизора я не вижу. Придется старой доброй болтологией потрудиться.

— Хорошо Матвей. Не подскажешь, сколько времени мы будем ехать?

— Час, не больше. Храм недалеко от города.

— Матвей, не расскажешь мне о Белгоре? Я недавно здесь и …

— Знаю, что ты здесь недавно и где появился. Вот что Влад, — повернулся ко мне Матвей. Отец Эстор не стал тебя вводить в курс дела. Занят очень, такой большой человек,

* См. железо средневековой Европы.

что страшно иногда становится, — усмехнулся он. — Знаю, что он считает тебя дэргом. Это его дело. Его проблемы. Главное, что никто кроме него и нескольких других церковников об этом не ведают. Орден Знающих не любит распространяться о своих секретах. Других об этом совершенно не нужно информировать. К существам, появившимся в гнилых пятнах особое отношение. Видел дрова во дворе?