Наталья Смирнова: Вестница

Возвращаемся к мысли под номером один.

Ну и взглядом же он меня одарил: тяжелый, горящий, проникающий глубоко, словно видит меня насквозь, причем видит только плохое!

— Тебя ни на секунду одну оставить нельзя?

От тона, которым было это сказано, мне стало стыдно. И вовсе не за свое поведение, Светлый с ним, а из-за того, что эти слова я услышала от Джейсва. В настоящий момент настаиваю именно на этом имени, ибо на моего Криста данный субъект ну никак не походил. Помните, о чём я говорила вначале? Вот-вот.

— Я сейчас все объясню!

Нет, это не мои слова. Я так жалобно не умею.

— Объяснения? — Зачем, и так всё ясно.

— Я рассчитывал, что ты проведешь в ванной чуть больше времени, — протягивая мне свертки, сообщил он. — Почему волосы не высушила?

Потому что не знаю как. Так трудно догадаться?

— Я все равно собираюсь их обрезать.

— И как мой вопрос и твой ответ связаны между собой?

— Никак. Зато я не сорвалась на грубость, а это является личным достижение, — я принялась с сомнением разглядывать одежду, которую он принес. — У меня есть шансы самостоятельно догадаться, что это, каким образом и куда надевать?

Мне бы хоть представление иметь, как все это должно смотреться на человеке. Это вовсе не означает, что после смогу такое повторить, но хоть буду знать с чего начинать.

— Прояви чудеса сообразительности.

И все эти слова без иронии и ехидства? Ну-ну, так я и поверила.

Никто комнату покидать не собирался, значит, торжественное облачение в предоставленные наряды мне предлагается совершить в ванной. Я только "за", но оставлять Кай с Джейсвом наедине боязно. Невооруженным глазом видно, что она боится предстоящей выволочки. Что таковая будет — не сомневаюсь. Но почему достанется не мне, а Кай?

— Так и будешь стоять? — не понравился советнику мой задумчивый вид.

— Ухожу. — Одними губами пожелав Вестнице "удачи", я отправилась в ванную комнату.

Я могу собой гордиться. Почти могу. Я разобралась с одеждой. Сама, без чьей-либо подсказки. Ха! Вот какая я умная. Только мои старания никто не оценит. Одна маленькая деталька портит всю картину. Застежка… Вот одна ее часть, вот вторая. По логике вещей они как-то должны скрепляться. Как? Как вот это можно соединить с вот этим? Где мои гениальные озарения? Это всего лишь глупая застежка, а не план спасения из… откуда-нибудь там.

Неважно, потом разберусь. Найду где-нибудь булавочку или заколочку или узлом завяжу на крайний случай. Что у нас получается? Относительно простенько. Я боялась, что все будет гораздо хуже. Например, пышное платье с кучей юбок, корсетом и бесконечным числом застежек на нем, или церемониальное одеяние, в приложение к которому входит бесчисленное количество украшений, кстати, имеющих все те же, не поддающиеся моему уму застежки. И другие ужасы, на которые расщедрилась моя коварная фантазия. Все обошлось. То ли император достаточно меня изучил, то ли незаконнорожденные первенцы-девочки большего не заслуживают, но мой костюм оказался достаточно прост.

Синие обтягивающие штаны. На ногах что-то среднее между башмаками и балетными тапочками, естественно синего цвета. Куда ж без него: синий, зеленый и золотой — цвета империи от них и на шаг не сдвинуться. Что там ещё? Платье. Я разрываюсь между двумя предположениями. Либо это очень короткое платье, либо длинная блузка, только вместо пуговиц и молний — да-да, та самая вредная застежка. Поясок. Какого цвета? Правильно, того самого. Все это безобразие, называемое одеждой, расшито золотыми нитками. Тут следует добавить, как я такая вся из себя замечательная смотрюсь в этом.

Да как вам сказать… Синий цвет потрясающе идет к моим глазам. И также потрясающе, но неся совсем другую смысловую нагрузку, содержащую изрядную долю иронии, идет к моему цвету кожи. На церемонии я буду выглядеть так: да-да, у Ионо Второго действительно есть дочь, только она погибла уже лет так десять, но ради сегодняшнего торжества мы решили поднять ее из мертвых. Вот веселуха. А, ну их. Сами мне этот наряд притащили, пусть теперь не пугаются. Главное самой в зеркало не смотреться, а то я натура впечатлительная, начну потом Кристу или Кай все эти образы транслировать.

Пора показываться людям (а эти двое — люди?) на глаза. Собраться с духом, постараться с достоинством принять насмешки, помолиться Светлому, и… никуда не выходить, а остаться в ванной! Если сидеть тихо и помалкивать, есть вероятность, что эти великие мыслители про меня и не вспомнят. На кой мне сейчас к ним выходить? Кай после выговора Джейсва будет угнетенной или взбешенной, но по-любому станет срывать свою злость на мне (в отсутствии своего начальника, разумеется). Крист, в свою очередь, отзовется о моих умственных способностях и даст указания как дальше жить. Угу. Печальное будущее…